— Перестань немедленно фиглярничать! У нас с тобой двадцать с лишним лет нет ничего общего!
— Вот тут, Елена Андреевна, вы глубоко заблуждаетесь: у нас общая духовная жизнь, которая никогда не прерывалась, и еще небольшая деталь — у нас общая взрослая прелестная дочь.
Елена внезапно сникла, опустилась на диван, закрыла лицо руками и беззвучно заплакала. Елагин обнял ее, прижал к себе и стал успокаивать, словно ребенка:
— Леночка, родная, ну что ты… И все из-за этого типа? Хочешь, я побегу, догоню этого гоголя-моголя и верну?
— Что ты несешь, какого гоголя?
— Николая Васильевича, почти Гоголя — ты забыла классику.
— Идиот! — Елена Андреевна резко вскочила.
— Согласен, ты права, но не совсем: я был идиотом двадцать с лишним лет назад, как ты изволила подсчитать с математической точностью, а теперь поумнел. Разве не заметно? Давай это обсудим. Иди сюда, не стой, как афишная тумба, — и он привлек ее к себе, целуя мокрые от слез щеки.
Она не сопротивлялась и только повторила шепотом:
— Идиот…
Степ звонил почти из каждого города, куда перемещалась их рок-группа со своими гастролями, или, как называли это сами музыканты, чесом. Каждый раз в трубке звучали одни и те же слова?
— Привет, это Степ!
Сначала Катя просто давала отбой, а потом решила сменить мобильник, заодно и получить другой номер, тем более что появились новые, усовершенствованные, изящные аппараты.
Когда в пятницу вечером приехал Андрей, он прямо с порога недоуменно спросил:
— Что с твоим телефоном? Я пытался позвонить тебе из Внукова, но мадам автоматика ответила, что абонент недоступен.
— Прости, я не успела тебе сказать… Дело в том, что я хотела сменить номер, а потом решила просто отключить старый сотовый и купить новый. Теперь я вся в телефонах, новых и старых.
Андрей обнял ее, прижал к себе, потом отстранил и внимательно посмотрел в глаза:
— У тебя что-то случилось?
— Ерунда, ничего особенного… — ответила она и сама почувствовала, как неубедительно звучат ее слова. Тогда Катя решила рассказать Андрею все с самого начала, так, как оно и было на самом деле, ничего не утаивая, не скрашивая и не оправдываясь. Про себя она подумала, что, если Андрей осудит ее или станет плохо о ней думать, лучше уж сейчас, а не когда-нибудь позже.
— Вот и все, — закончила она свой рассказ. — Теперь остается только проблема с городским телефоном, но я редко бываю дома, только по вечерам. Все мои близкие звонят обычно мне по мобильному, и я могу спокойно его отключать. — Катя замолчала, ожидая реакции Андрея.
— Да-а, — задумчиво произнес он. — Упорство и настойчивость, достойные лучшего применения…