— Что, в гостинице мест не было?
— Это вопрос не вашей компетенции.
— Сейчас все в моей компетенции, — бросил капитан, записал себе паспортные данные Андрея, вернул ему паспорт и вновь обратился к Кате: — А кем приходится вам Степан Власенко?
— Он мой знакомый.
— Какие у вас были с ним отношения?
— Почему были? Они есть — мы приятели.
— Тогда почему вы не впустили его в квартиру?
— Во-первых, потому, что он был пьян, а во-вторых, так поздно ко мне не принято приходить.
— Это я подтверждаю, он никогда вечером не приезжал, только утром или днем, — вставил Сергей Иванович.
«Господи, что это такое? — подумала Катя. — Следит он за мной, что ли? А ведь такой милый человек, всегда здоровается».
— Я тебя не спрашиваю, помолчи. А кто такой толстобрюхий, гражданка Елагина? — капитан скользнул взглядом по стройной, подтянутой фигуре Андрея. Тот явно не годился на роль объекта угроз.
— Откуда я знаю?
— Почему же тогда Власенко кричал, что убьет толстобрюхого?
Кате вдруг стала смешна вся эта история с дурацким допросом, и она улыбнулась, вспомнив, как Степ называл Аркадия Семеновича, хотя никогда его не видел.
— Спросите у него.
— Это, к сожалению, невозможно, потому что он мертв, — каким-то торжествующим тоном заявил капитан.
Тут вмешался Андрей:
— Шесть часов назад он был жив и орал на весь дом, перебудил соседей. Вас вызвали, чтобы навести порядок, а не комедию играть. Мало того что вы приехали с таким опозданием, так еще и куражитесь.
Рыжий капитан озлился: сидит дамочка в халатике, в ус не дует, небось любовник прикатил с Волги не вовремя — вот и не впустила парня. Он там убитый валяется, а тут права, понимаешь, качают, о компетенции рассуждают. Я им сейчас и компетенцию, и кураж свой продемонстрирую.
— Значит, так. Сейчас спустимся во двор — вы оба. Будете труп опознавать вашего Власенко. Все. Собирайтесь, дамочка.
— Послушайте, мы ничего не понимаем, — решительно вмешался Андрей. — Вы можете толком объяснить, что происходит?
— А ты еще не врубился? — вдруг грубо перешел на «ты» капитан. — По-русски говорю: убили Степана Власенко, в подворотне валяется. Ясно? Одевайтесь!
— Боже мой! — воскликнула Катя, схватилась за притолоку и стала медленно оседать на пол.
Андрей подхватил ее, посадил на тахту.
— Успокойся, пожалуйста, успокойся… Здесь какая-то ошибка. Надо все выяснить. Никуда ты не пойдешь.
— Как это не пойдет? Не имеете права отказываться от опознания! — рявкнул рыжий.
— Оставьте ее в покое! Разве не видите, в каком она состоянии?
Катю трясло, руки ее буквально ходуном ходили, зуб на зуб не попадал, как от холода. Андрей снял с нее шлепанцы, уложил на тахту, укрыл пледом и решительно заявил: