Остановилась. И тут же оказалась притянута к широкой груди и поцелована. В макушку. Потому что голову я упорно не хотела поднимать. Интересные у демонов методы проверки следящих заклинаний! Даже Лойт не додумалась до таких.
— Лика, — выдохнул объект нашей с богиней охраны, в основном дистанционной. — Как же я скучаю! Посмотри на меня.
— Чего я там не видела? — пробормотала я в черную ткань его куртки. Простой суконной куртки, в таких у нас садовники работают, а у демонов — темные владыки щеголяют. Страшно признаться самой себе, не то что богине, но я тоже скучала по этому невыносимому типу. — Пусти… те.
— Не держу, — разозленное Темнейшество прибрало лапы, сунуло их в карманы куртки. — Маячка на тебе я не обнаружил. И это мне совсем не нравится. Пусть еще твой отец проверит. Отдай ему письмо, кстати, — он вытащил из кармана тугой свиток и вложил в мою ладонь.
Жаль, послание запечатано, — я бы не отказалась одним глазком глянуть, о чем пишет правитель Тархареша высокопоставленному подданному Белой империи. Самое главное: не попаду ли я из одной клетки в другую?
— Передам, — забрав бумагу, я поднялась по хлипкой приставной лестнице — Кикируся наотрез отказывалась ее заменить на нормальное крыльцо, — толкнула покосившуюся дверь.
Внутри было не так страшно, как снаружи. Видно, что камень успели укрепить. Причем не заклинаниями, а банальным цементом, как простые смертные.
Ирек нашелся на тайной тренировочной площадке начинающих летунов. То есть у Шурша на этаже. Он совершенно безбоязненно тренировался под пристальным взглядом дракона.
И правильно, зачем волноваться о падающих на голову шатких камнях, если рядом дракон Смерти — уж он-то точно знает час твоей естественной кончины и не допустит преждевременной от нелепой случайности. Это будет позорным промахом, а Шурш берег драконосмертельную честь смолоду. У него еще родовое посвящение впереди, старшие за каждую ошибку спросят, могут и развоплотить неумеху.
Мои друзья были так увлечены уроком практической аэродинамики, что соизволили заметить наблюдательницу через добрых пять минут, хотя в этой тесноте только синяки набивать и крылья ломать.
Сверкающее золото Ирековых крыльев отбрасывало блики на сумрачный камень, и казалось, в зале пляшет живое солнечное пламя, и я любовалась, затаив дыхание.
Наконец Ирек выбился из сил и повис вниз головой, уцепившись носками сапог за крюк, на котором когда-то красовалась люстра, и балансировал распахнутыми крыльями. Не понимаю я, как можно такой красоты стесняться! Я бы в одни крылья влюбилась, а к ним еще и весь Ирек прилагался: великолепно сложенный демон-обаяшка с острым умом и дружелюбным характером. Красавчик.