И бросился в реку. Два ворона тут же сорвались со сваи и закружились над его головой, ныряющей в быстром течении. Вскоре к ним присоединились несколько крылатых фигур вампиров, но Сатарфу было уже не до наблюдений: его самого окружило полтора десятка неупокоенных, а в пяти шагах опустилась на песок невысокая щуплая фигура подростка с глазами тысячелетнего старца. Не самый древний из неупокоенных, но самый хитрый, жестокий и беспощадный, умудрявшийся держать свой клан кровососущих мертвецов в абсолютном повиновении.
Сатарф гордо выпрямил спину, но не поднялся навстречу, наоборот, сел поудобнее, скрестив ноги и поигрывая кинжалом. Жаль, что хищники увидели его таким вот, искалеченным и беспомощным, но ничего не поделаешь. На то, чтобы уйти магией теней, тоже нужны силы, а их нет даже на то, чтобы встать, не шатаясь, на ноги. Да и негоже повелителю, хоть и бывшему, скакать и суетиться. Вот минут через пять можно попробовать прыгнуть в тень.
— Кого я вижу! — усмехнулся Сатарф, умудрившись из положения сидя глянуть на прибывших свысока одним глазом. — Князь неупокоенных ко мне пожаловал на аудиенцию! Не дожидаясь полного заката явился. Давно не виделись, Зан-о-Мьирр, но сегодня я не принимаю гостей.
Великий князь с минуту оторопело взирал на калеку, не в силах поверить, кого он видит перед собой. Его узкий рот дергался, взгляд ощупывал каждый изъян прежде безукоризненного сильного тела. Ноздри трепетали, втягивая запах свежей крови высшего… нет, высочайшего из демонов. Наконец мертвое бледное лицо рассекла уродливая усмешка: — Зато я сегодня принимаю гостей, не-владыка Сатарф. Долго же я тебя искал…
Князь неупокоенных, демонстративно поправ этикет, не только не поклонился вчерашнему повелителю, он нагло обошел вокруг «гостя», словно пред ним сидел раб. Впечатление усиливала излюбленная, сложенная вдвое плетка князя, которой он похлопывал по ладони, как бы аплодируя открывавшемуся зрелищу на разодранную спину лишенного крыльев демона. Плетка была чистым фарсом — ни одна лошадь не подпустит к себе вампира.
Сатарф и бровью не повел в ответ на вопиющую наглость, а продолжал молча и с той же усмешкой взирать единственным здоровым глазом на хозяина кровососов всея округи, когда щуплая фигура Зан-о-Мьирра с непропорционально большой головой снова замерла перед ним, а взгляд тусклых мертвых глаз вперился в его лицо, жадно рассматривая рану на месте выбитого второго ока демона.
Пауза затягивалась. И с каждым мгновением незримой схватки двух воль проигрывал вампир: запах свежей крови темного мага дурманил голову, разжигая бешеную жажду.