А уж свита Неупокоенного и подавно не обладала такой титанической выдержкой. Бывшего владыку все знали в лицо, изможденное состояние тоже оценили — не дураки. Хотя чем могут думать мертвые головы существ, подчиненных только Зову и воле породившего их старшехю? Вампиры тихо выли, скребли когтями, и лишь неслышимый приказ князя удерживал стаю.
Сатарф чувствовал, как натягивается невидимая струна — аж воздух вибрирует от напряжения. Не сказать, что он застигнут врасплох или совсем безоружен. Но к последнему средству прибегать не хотелось, и он выжидал, когда противник даст слабину. Тьма терпелива.
Князь наконец принял решение. Растянул губы в дружелюбном оскале.
— Прими мое приглашение отужинать, не-владыка. Нехорошо идти по землям клана и не заглянуть к своим бывшим подданным. Или ты думал, Тень Великого не оповестит меня о таком госте?
Демон, запрокинув голову, негромко рассмеялся, но резко оборвал смех.
— С каких пор я гость на землях моей страны, Зан-о-Мьирр? — спросил он, зло сощурив синий глаз.
Но древний кровосос был воистину древним, то есть не впал в старческий маразм, а сумел обрести если не мудрость, то хотя бы осторожность. Бывают ли владыки бывшими? Необъяснимое чутье, благодаря которому Зан и стал князем, удерживало его от расправы над бессильным на первый взгляд противником.
— Думаю, с тех пор, как ты окривел и обескрылел, Сатарф, — жестко сказал он. — В тот момент ты потерял трон и страну и вынужден был передать власть сыну. А милость Тьмы и Теней ты потерял еще раньше, если они позволили случиться такому. Кто посмел и, главное, сумел искалечить нашего владыку? — Вампир выбросил вперед руку со свернутой плетью, указывая на выбитый глаз собеседника. — Не скажешь? Не ему ли нам поклониться? Я много старше тебя, не первый век живу и еще дольше — не-живу. Но я никогда не видел, чтобы высший демон, потерпев поражение, остался жить и позорно бежал. Я даже помыслить не мог, чтобы тот, перед кем склонился даже я, признав в тебе своего повелителя, стыдился ран и шел украдкой, как вор, прячась от своих подданных! Ты проиграл, но не в этом беда Тархареша. Беда в том, что ты оказался трусом, не-владыка.
Демон посерел, но сохранял невозмутимость, и тогда князь ударил с другой стороны:
— Но самое печальное, что сейчас на Темном Троне сидит сын труса, взявший власть при живом отце. Никогда такого не было, и я намерен исправить столь вопиющее нарушение традиций.
Вампиры за спиной князя одобрительно загудели, ожидая отмашки. Сатарф хранил презрительное молчание. Он знал, что Зан-о-Мьирр — самый болтливый из тринадцати князей. И чем дольше он работает на публику, тем больше у демона времени на восстановление сил.