— Кем он себя возомнил?
— Ты ведь помнишь, мне пришлось его уволить. Ты сам так решил. Мы должны были от него избавиться, чтобы контролировать расследование. КПДС что-то вынюхивает, что-то подозревает. Вдруг они обратятся к ФБР? Гритт никогда не играл в нашей команде. Надо было еще раньше дать ему пинка.
— Значит, так… — Дьюбоз уставился через раздвижные двери в темноту. — Слушай. Ты назначаешь Гритту встречу и вправляешь ему мозги: пора ему понять, что он играет с огнем. Ему что, надоела резервация? Пора натянуть поводья.
— Не нравится мне такая метафора.
Дьюбоз развернулся и подскочил к вождю с таким видом, словно собирался отвесить ему оплеуху. У него горели глаза, взрыв назрел.
— Мне плевать, что тебе нравится, а что нет. Нам что же, пойти ко дну из-за того, что Гритт потерял работу и расстроился? Растолкуй ему, с кем он имеет дело. У него жена и трое детей, он живет припеваючи, даже когда не наряжается в форму констебля. Пусть одумается. Не вовремя он закусил удила. Если попробует открыть рот, если достанет из тайника спрятанное — и ему несдобровать. Понял?
— Я не причиню вреда своему собрату.
— Тебе и не придется. Ты не понимаешь, что такое испуг, вождь. А я на этом собаку съел. Ничего так не люблю, как пугать! Гритту придется это понять. Если я утону, то утащу с собой и тебя, и много кого еще. Только этому не бывать. Твое дело — убедить Гритта заткнуться и встать по стойке смирно. Сделаешь это — все будет хорошо.
Вождь закрыл свой лэптоп.
— А как же шериф Пикетт?
— Он не имеет отношения к следствию. А ты имеешь. Пусть радуется, что у него одной заботой меньше. Если надо, я разберусь с шерифом. А ты разберись с Гриттом. Убедись, что Мунгер не всплывет. Успокой ребят в Фоли. Ничего, это не буря, а так, легкое волнение, мы справимся.
— Парень с разбитым носом?..
— К завтрашнему полудню он будет уже в тысяче миль отсюда. Предоставь его мне.
Лейси уже работала полный рабочий день. Ее возвращение подняло коллегам настроение, но отсутствие Хьюго оставалось зияющей раной. Она и Гейсмар не распространялись о подробностях, но никто не сомневался, что его гибель была не просто трагической случайностью. В Комиссии работало слишком мало народу, чтобы можно было закрыть глаза на загадочную смерть одного из своих. Раньше никто в КПДС не считал свою работу опасной.
Лейси еще не обрела прежней подвижности и завязывала голову разнообразными шарфами, пусть из самых модных коллекций, но все равно ее присутствие всех радовало и вдохновляло. К ней возвращались силы, она уже была готова к упорному труду.