— А насчет пальцев вы пошутили? — спросил Андрей.
— Конечно, пошутили! — кивнул Палыч, а Паша только нехорошо усмехнулся.
— Теперь мы друзья? — спросил Палыч.
— Конечно, друзья. Большое спасибо!
— Так что насчет акций? — спросил Палыч, когда они подъехали к дому.
— Я подумаю, — обтекаемо сказал Говоров.
— Да уж, пожалуйста, — кивнул Палыч и протянул картонный прямоугольник. — Вот моя визитная карточка. Звоните. И я вам позвоню. Или зайду. На крайний случай, Пашу пришлю.
Он вновь превратился в сдержанного и воспитанного бизнесмена. Хотя обещание прислать Пашу прозвучало как угроза.
В восемь утра Андрей уже завтракал. Заваренный в старой большой чашке, с паутинкой мелких трещинок по внутренней поверхности, крепкий кофе слегка отдавал прелью, но, сдобренный ванильным сахаром и молоком, всё равно был гораздо лучше растворимого, а толстый кусок белого хлеба с маргарином, густо намазанный яблочным джемом, принесённым Любашей, делал трапезу почти праздничной. Правда, это были остатки роскоши: после изящной и интеллигентной Леночки крепкая ширококостная медсестра утратила для Андрея всякую привлекательность, а коль скоро главный связывающий их интерес оборвался, иссяк и ручеек продуктовой поддержки… Но Говоров об этом не жалел. Точнее, жалел, но не сильно, только о второй составляющей их связи.
И тут прозвенел телефонный звонок. В такое время звонки редко приносят хорошие известия.
— Андрей, это я, Марина Медведева! — бился в мембране истерический женский голос. — В этой бане ребят убили! Егорова и Костю! Я всех наших обзваниваю, никто трубку не берет или отговаривается занятостью! Надо что-то делать!
— А что тут сделаешь, Мариночка? — растерялся Говоров. — Они меня с собой звали. Если бы поехал, меня бы тоже…
— Но ты же не поехал! А они поехали! И их убили!
— Так что, это я виноват?!
— Ты такой же, как все! — взвизгнула Медведева и бросила трубку.
Истеричка!
Аппетит пропал, настроение испортилось еще больше. А ведь действительно, если бы он принял приглашение ребят, то и его бы убили… Но как они попали в мясорубку, о которой говорит весь город? Ведь никогда в бани не ездили…
«Это в той их, прежней жизни, — тут же поправил он сам себя. — А они новую начали. И поехали отмечать, а она тут же закончилась!»
Андрей вспомнил их последнюю встречу. Ребята звали его в новую богатую жизнь, а он отвечал, что и так всем доволен. А Виталик сказал: влюбишься, прожжет до самого сердца, тогда и захочешь всего, в любой водоворот кинешься. И ведь действительно, как в воду смотрели! Водоворот его уже закручивает, вот-вот вообще засосет… Вчерашнее общение с Палычем и Пашей показало, что против