По городам и весям полетели гонцы. В Киеве дал добро выступить с ратью князь Рюрик, кой утвердился на киевском столе после смерти отца Святослава в 1194 году. Рюрик получил стол лишь с согласия признанного «старейшины», великого князя Всеволода Юрьевича.
1 апреля войско Ростово-Суздальской Руси двинулось к Дикому Полю. Юный Константин, гордый и восторженный, сидел на боевом коне. Он, почитай, в челе дружины. Впереди его, всего лишь на две-три пяди, сам Всеволод Большое Гнездо. Ах, какой красавец-конь под княжичем! Стройный, тонконогий, игреневой масти; дорогая сверкающая сбруя, седло, украшенное тисненым сафьяном, высокое с подпругой (с такого удобного седла далеко видно); стремена серебряные, с затейливой насечкой; поперек коня — легкий, нарядный бухарский ковер шитый золотом и яркими шелковыми многоцветными нитями.
Обочь Всеволода и княжича едут удалые, испытанные в сечах меченоши. Глядя на них, Константин досадливо кусает губы: ну почему (почему?) меч не при нем? Уж так хочется, чтобы его меч оказался на его опояске. Но отец строг: «Перед битвой!»
Всё оружие рати везут на санях. И чего только на них не было! Личины и кожаные кояры (для защиты коней), изготовленные из кусков твердой кожи или металлических пластинок, связывающихся между собой ремешками, «ременными скреплениями». Мечи, копья «харлужные», кончары, боевые топорики, самострелы, стрелы каленые, сулицы, шеломы, шишаки, колонтари, щиты — круглые, треугольные и прямоугольные — червленые и зеленые, обтянутые кожей, топоры-чеканы, рогатины, метательные дротики-сулицы, булавы палицы и кистени с пятью большими и восьмью малыми шипами, сабли и байданы (пластинчатые кольчуги) булатные, стальные шеломы с личинами и высоким шпилем для еловца (флажка), крюки серповидные железные на длинных древках для стаскивания всадников с коней… И не перечислить!
Константин оглядывается на растянувшийся вдоль лесного угора обоз, в который раз дивится обилию оружия, и в который уже раз ему не терпится облачиться в доспех — кольчатую броню — рубаху из мелких, переплетенных между собой, железных колец и «брони», сделанной из железных пластин, нашитых на кожаный подкольчужник, в виде чешуи. На голове — шелом с шишаком, в коем вставлен яркий султан-еловец. И будет как в былине: у богатыря «шишак на голове, как огонь горит». И вся броня сверкает серебром и позолотой… Скорее бы сеча! Скорее бы побить ненавистных всей Руси степняков. Его меч будет одним из самых ярых. Отец Всеволод Юрьевич теперь не станет говорить:
— Все-то ты в библиотеке, все-то с книгами. Дело сие доброе, но пора и ратной мудрости набираться.