* * *
— Вот хорошо, батя, что пришли, — обрадовалась Ксеня. — Сейчас обедать будем.
— А Михаила ще нема?
— Он поздно приходит.
На шум выбежал из соседней комнаты Вовка. На нем был белый китель, пуговицы с якорями — моряк да и только. У Вовки было новое увлечение. «Вырасту — стану капитаном первого ранга», — говорил он. В детской на большом столе — в «порту» — стояла его эскадра: линкоры «Марат», «Октябрьская революция», крейсер «Аврора» и миноносцы «Стремительный», «Беспощадный» и «Бедовый», тральщик и два торпедных катера. Кое-что из этих кораблей было куплено в магазине, остальные сделал сыну Михаил.
Вовка сразу потащил деда в «порт»:
— Хочешь, деда, я тебя боцманом сделаю? Хочешь на «Марат»? Это у нас самый большой линкор. Он непотопляемый, потому что весь разделен на отсеки. Попадает торпеда в один отсек, хлынет туда вода — матросы закроют водонепроницаемые двери, и кораблю хоть бы что…
— В эту игру Вовка всех втянул, — пояснила Ксеня. — Сам он — Орлов, главный на флоте, а я — по медицинской части. Сами знаете, батя, из квасу не вылазим: как зима — так у Вовки пахалки[7]. Уж я его кутаю, кутаю, а все равно.
— Не мешай, мама, — махнул рукой Вовка. — Ну что, деда, согласен?
Тихон Иванович расправил усы, огладил бороду.
— Шо ж так, внучек, ты самый главный, а дида в боцмана…
Вовка чуть смутился:
— Я б тебя, деда, и выше назначил, но… — Вовка вздохнул. — Народный комиссар не позволит… Ты ж малограмотный…
— Это отец наш — народный комиссар Ворошилов, а Козя, товарищ Вовкин, во дворе здесь живет, фамилия его Козловский, а они его зовут Козя… Кто у вас Козя? Забыла уже, — спросила Ксеня.
— Козя — Алкснис, командующий Военно-Воздушными Силами страны. Он планеры во Дворце пионеров строит… — пояснил мальчик. — А хочешь, деда, я тебя на крейсер «Аврору»… «Аврора» завтра из Кронштадта идет в Балтийское море бить фашистов.
— Вот ты, внучек, про фашистов и расскажи: чи люди они, чи не?
Пока Ксеня накрывала на стол, из соседней комнаты слышался звонкий голосок сына, который рассказывал деду о Гитлере, о фашистах, о борьбе немецких коммунистов против фашизма.
Тихон Иванович просидел у Ксени дотемна, а Михаила все не было. Он стал собираться домой. Как всегда, Ксеня в котомку ему натолкала всякой снеди: две банки икры зернистой, баночку нежинских маринованных огурцов, пахучей нежной чайной колбасы, банку абрикосового компота.
— Скажите маме, я завтра приду ее проведать, — наказала она на прощание.
Тихон Иванович потоптался у двери. Видно, хотел что-то сказать, но постеснялся. Потом все-таки решился: