— Я сейчас посмотрю, что там… — Пантелей снял рубашку.
— Да вы что, Пантелей Афанасьевич! Да я этого не допущу. Я сам… — Захар вскочил.
— Сиди, сиди, Захар. Я люблю ночные купания…
«Правду он говорит или нет? Какие там ночные купания», — усомнился Захар.
И снова багровый всплеск осветил и протоку, и камыши, и лодку, в которой стоял Пантелей уже в трусах.
Взявшись руками за борт лодки, он легко скользнул в воду. Держась за веревку одной рукой и загребая другой, Пантелей подплыл к тому месту, где веревка уходила в воду. Нырнул. Глубина здесь была небольшой — метра три. Руки уперлись в илистое дно. Вот и раколовка. И вдруг что-то холодное и скользкое коснулось его — он резко дернулся в сторону. Змея! Поплыл под водой, потерял ориентировку, пошел не вверх, а в сторону. Наконец сориентировался, вынырнул.
— Я думал, сом играет, — услышал он голос Захара.
— Ну, что там? Может, я помогу? — предложил Михаил.
— Ничего, я сам…
«Никакая это не змея», — сказал себе Пантелей.
— Захар, топляки тут могут быть? — спросил он.
— Редко, но попадаются, однажды я здоровенный дрючок вытащил. Чуть леску не оборвал.
— Я сейчас еще попробую…
На этот раз Пантелей осторожно пошел под воду и там, под водой, тоже осторожно повел по раколовке и снова натолкнулся на скользкий, сужающийся к концу комелек. Это действительно был топляк. Пантелей отцепил раколовку. Вынырнул.
— Тяни! — скомандовал он.
Захар легко вытащил раколовку. Пантелей подплыл к лодке, подтянулся на руках.
— А вы, Пантелей Афанасьевич, того, — уважительно заметил Захар. — Не робкого десятка… Конечно, я знаю: вы человек геройский, но все ж таки ночью лезть в воду в незнакомом месте — не всякий решится!..
Пантелей выкрутил трусы и стал одеваться. Первые капли дождя коснулись рук, лица. Это было похоже на легкие прикосновения холодных маленьких булавок.
Захар и Михаил натянули брезент. Все трое забрались под него. Здесь пахло тиной и рыбой, но было тепло, уютно. А дождь все припускал.
В Солодовке на общественном поле собрали первый урожай. Хороша была бахча в молодом колхозе.
Место для бахчи выбрали удачное — на пригорке, открытое, солнечное, хорошо продуваемое ветром. Одно неудобство — близко дорога. Сторожем на бахчу отрядили Мартына Путивцева.
Мартын сторожевал охотно. Соорудил вышку, сделал шалаш, взял с собой дворового пса Буяна.
Весь сентябрь подводами возили арбузы и дыни, а все вывезти не смогли. Набили ими подполы, сараи, а на поле, среди сухой ботвы, еще лежали собранные в кучи ажиновские арбузы с сахарно-сладкой сочной сердцевиной и отдельно дыни: зеленые огурцовки с медовой мякотью; скибастые — длинные, гладкие; шершавые — круглые, с потрескавшейся кожурой, сахарно-крупитчатые внутри.