Вот почему, когда сошедший с парохода Гарибальди заявил: «Сицилийцы, я пришёл дать вам волю и прогнать Бурбонов!» — мафиози, вытаскивая гарроты и лупары, дружно ответили: «Не волнуйся, Бурбоны — не проблема!» И всего через пятнадцать дней Сицилия была полностью очищена от бурбонских войск.
Слава великого дона Гарибальди летит впереди него. Когда он перемещается на материк, в Кампанию, там его уже с распростёртыми объятиями ждёт Каморра. У Бурбонов нет ни малейшего шанса.
26 октября 1860 года Гарибальди встречается с прибывшим на театр военных действий Витторио Эмануэле. Два великих итальянца сразу же испытывают взаимную симпатию на почве общей любви к разведению растительности на лице.
7 ноября они вместе вступают в освобождённый от Бурбонов Неаполь, где Джузеппе оставляет короля на хозяйстве, подсчитывать захваченные у врага золотые слитки, а сам возвращается к своим баранам, на Сардинию.
Имя Гарибальди к тому моменту достигает такой популярности, что весной 1861 года на контакт с ним выходят американцы. Авраам Линкольн предлагает итальянскому герою должность командующего войсками Севера в войне с Конфедерацией. Но Гарибальди согласен начать переговоры только в том случае, если Линкольн заявит о немедленной и безоговорочной отмене рабства. Линкольн же, однако, ещё колеблется. Декрет об освобождении рабов появится лишь год спустя.
Так Гарибальди не стал американским генералом, но зато доказал, что был привержен идеалам демократии и ценностям американского образа жизни даже сильнее, чем сам главный национальный герой США.
И всё же Джузеппе не сидится на месте. Чего-то ему не хватает. Конкретно, — не хватает Рима.
В июне 1862 года он вновь отправляется на Сицилию, набирает корпус волонтёров и ведёт их на завоевание Папской области.
Напомню, что в тот момент в Риме всё ещё сидят побеждённые им французы. Более того, теперь они считаются союзниками новорождённого Итальянского королевства.
Поэтому в Калабрии, неподалёку от горы Аспромонте, гарибальдийцам преграждают путь правительственные итальянские войска. Завязывается перестрелка. Дабы не допустить ситуации, в которой одни граждане Италии убивают других, Гарибальди в полный рост встаёт между противоборствующими сторонами. И тут же получает две пули, одну — от чужих, вторую — от своих. Тяжелораненого героя арестовывают и принимаются лечить. Даже специально выписывают к нему из России профессора Николая Пирогова (того самого). А Витторио Эмануэле его сразу же прощает и амнистирует. Я же говорил, что это хороший, правильный король. Такие усы врать не могут!