– На какое время, Джеймс? Когда оно закончилось? Сегодня? Час назад?
Он наклонил голову и криво улыбнулся.
– Нет, любовь моя. Как только я добрался до Ниццы, десять лет назад. Не преуменьшай себя в моих глазах, Диана.
Два официанта принесли еду и напитки. Один на приставном столике разделал рыбу, второй налил вино. Закончив сервировку, они поспешили удалиться.
Некоторое время Диана с Джеймсом молча ели. Потом Джеймс сделал глоток вина и продолжил:
– Деревня называлась Лик. Помню, название показалось мне вполне соответствующим случаю. К тому времени «лик» у меня был тот еще. – Он слабо улыбнулся. – Я всегда буду помнить это слово, до самой смерти.
Он указал на бокал.
– Выпей, Диана. Поверь, тебе это сейчас не помешает.
В деревне было безлюдно. Террасы кирпичных домов смотрели друг на друга, между ними по центру дороги тянулся ряд лип. У обочины играла девочка лет семи. Когда Джеймс остановился рядом, она протянула ему куклу, ничуть не испугавшись его, опаленного и окровавленного.
Он вежливо отказался от игрушки и спросил:
– Не знаешь, ma petite, есть в вашей деревне доктор?
Она моментально ткнула пальцем в сторону.
– Вон. Видите большой белый дом слева? Там живет доктор Лейн.
– Merci.
Помахав ему вслед, девочка вновь занялась куклой.
В самом деле вдалеке виднелась подъездная дорожка, перпендикулярная улице и ведущая к проглядывавшему за высокими вязами основательному зданию из белого кирпича. Полированная медная табличка на одном из воротных столбов гласила: Résidence et Cabinet Médical de Dr Hubert Lain[19]. По подъездной дорожке он, шатаясь, дошел до широкого входа между двумя скромными беленными известью колоннами.
Джеймс дернул шнурок колокольчика, никто не вышел, тогда он постучал дверным молотком и вновь рванул за шнурок.
Наконец за дверью послышались шаги и грубый мужской голос:
– Oui? Qui est lá?[20]
– Это я, monsieur… Я ранен. Мне срочно нужна помощь.
Через минуту громыхнули щеколды, в замке повернулся ключ. Дверь приоткрылась, из-за нее выглянул высокий мужчина лет шестидесяти, упитанный и румяный, с густой растительностью в носу; за ворот была заткнута заляпанная салфетка – мужчина, должно быть, ужинал.
При виде Джеймса лицо доктора исказил ужас, он попытался захлопнуть дверь.
«Засек форму ВВС, – подумал Джеймс. – Не хочет связываться. Что ж, я его понимаю».
Он успел просунуть здоровую ногу в щель и надавил на дверь плечом. Спину тут же пронзила боль.
Француз изо всех сил упирался в дверь с другой стороны и кричал:
– De rien ici pour vous ici. Je ne peux pas vous aider!