Доктор занялся раной: промыл, присыпал порошком, приложил толстый марлевый тампон, затем со знанием дела перебинтовал и завязал концы бантом.
– Voilà! Все?
– Нет, не все. Я же говорил, что мне нужно болеутоляющее для спины.
Доктор кивнул и указал через дверь на помещение в другом конце коридора.
– Конечно. Сейчас схожу в аптеку. Подождите здесь.
– Я с вами.
Француз топнул ногой.
– Monsieur! Хватит уже! В аптеке только одна дверь, и она перед вами. К тому же видите, – он указал на стол, – телефон здесь.
Джеймс взглянул на старинный эбонитовый аппарат с красивыми перламутровыми вставками.
– Поймите, – продолжал доктор, – у меня нет возможности ни уйти, ни с кем-то переговорить. Так что прошу вас все же разрешить мне сделать свою работу.
Джеймс нехотя кивнул.
– Ладно. Но я наблюдаю за дверью. Даю вам ровно две минуты.
– Хорошо.
Доктор вышел из приемной и скрылся в аптеке.
Джеймсу было слышно, как он открывает и закрывает выдвижные ящики и чем-то шуршит. Затем все стихло, лишь доктор что-то напевал себе под нос.
– Эй! Вы что там делаете!
– Mon Dieu! – донесся приглушенный, сердитый отклик. – Готовлю вам лекарства, monsieur! Потерпите немного, прошу.
– Поторапливайтесь!
Вновь тишина. На этот раз стихло даже мурлыканье.
И вдруг на столе еле слышно щелкнул телефон.
«Мерзавец соврал! В аптеке параллельный аппарат».
Схватив револьвер, Джеймс соскользнул с кушетки, как можно тише пересек приемную и коридор, осторожно приоткрыл дверь в аптеку.
Француз стоял спиной к нему в трех шагах у противоположной стены и, конечно же, прижимал к уху телефонную трубку.
– Bonjour? Bonjour? – шептал он. – Il y a quelqu’un?[22]
Джеймс услышал, как что-то ответили, но не разобрал, что именно. Однако плечи доктора облегченно расслабились.
– Ah, Dieu merci, capitaine! Je suis de docteur de Licques. J’ai un homme…[23]
Будь он ближе или в состоянии быстро двигаться, он бы просто сбил доктора с ног пистолетом. Позже именно так Джеймс объяснял свои действия. Но в тот момент без малейшего колебания и угрызения совести нажал спусковой крючок. Лицо доктора врезалось в стену, спина выгнулась дугой от страшного ударного воздействия: пуля прошла слева от позвоночника, выдавив через грудную клетку большую часть сердца. В полной тишине тело сползло на пол. Нетвердой походкой Джеймс пересек комнату и одним ударом рукоятки разбил телефон вдребезги. Из оштукатуренной стены бессильно повисли провода. Gendarme на другом конце, наверное, слышал выстрел, но с этим Джеймс уже ничего не мог поделать. И все равно выругался, глядя на неподвижное тело у ног.