— Коль догонишь — пойду!
Демша растерянно оглянулся на хозяина избы. Куда уж ему, медведю, по селу за пичугой гнаться? Да и от мужиков стыдно, на смех примут.
Робок и застенчив был Демша в «жениховских» делах.
— Да ты не тушуйся, Демша. Она у меня шаловлива, но нравом добрая. Славной женой будет, не пожалеешь…
Не пожалел Демша. Всем взяла Надейка: и нравом добрым, и женской лаской, и радением ко всяким делам. Это она возжелала заиметь на починке корову и домашнюю птицу, эта она наловчилась косить траву горбушей и литовкой, это она подружилась с конем, подаренным княгиней Марьей, не боясь мчаться на нем даже без седла, уцепившись за гриву. Веселая, задорная оказалась у Демши молодая жена…
Вышла к повети с сыном на руках. Годовалый Ванятка! Сын, о коем так давно грезил.
Демша выпил ядреного ячменного квасу, утер широкой ладонью бороду, а затем взял из рук Надейки сына, подкинул над головой и счастливо улыбнулся.
— Растешь, Ванятка! Скоро помощником мне станешь. В леса будем ходить, бортные дерева осматривать. Медок-то любишь, а? Ах, ты славный мой!
Зеленые глаза Надейки сияли от счастья. Повезло ей с Демшей.
Демша так и застыл с топором. На взгорье поднимались пятеро вершников в цветных кафтанах. Екнуло сердце. Господи, неужели опять лихие люди пожаловали? Сколь горя они тогда принесли!
Торопко вывел со двора Гнедка, схватил саженную дубовую орясину, окованную жестью. «Оружье» приготовил после того, как вновь появился на Серебрянке с Надейкой. И вот сейчас, сидя на коне, он был готов сразиться с разбойниками, уверенный в том, что ему легко удастся одолеть лиходеев.
Отлегло от сердца, когда признал среди вершников юного княжича Василия в алом кафтане с серебряными застежками. Сдвинув на затылок шапку, подбитую лисьим мехом, княжич рассмеялся:
— Чисто Илья Муромец на богатырской заставе. Нет, ты глянь на него, боярин Григорий Васильич. Одним махом всех побиваху.
— Демша твой? — острые прищурые глаза боярина вперились в хозяина Серебрянки. — Могуч. К такому без пищали не подступишься.
Демша сошел с Гнедка, поклонился в пояс.
— Здрав буде, княжич. Не чаял тебя здесь увидеть.
— Чего не чаешь, скорее сбудется.
Василий показал рукой на приземистого всадника с рыжеватой бородой.
— То сродник царя, боярин Григорий Васильич Годунов.
— Сродник царя? Вона, — подивился Демша и отвесил боярину низкий поклон.
Есть чему было диву даться. Сродник царя пожаловал в дальний лесной починок!! Зачем, для какой надобности?
Видя недоуменное (и даже обеспокоенное) лицо мужика, Григорий Васильевич добродушно молвил: