, и на Шнобелевскую премию мира имени М. С. Горбачева мы не рассчитываем. Представляю хари немецкого командования, когда узнают, что мы их раненых отпустили, еще машину дали покататься, ну и пусть знают, суки, что коммунизм – это не национал-социализм.
После обхода разгромленных танков прибыловская комиссия выявила один абсолютно невредимый танк (тот самый, Т-IV, экипаж которого просто обтрескался, психология-с) и шесть подбитых танков с небольшими повреждениями. Например, один Т-III пробит сбоку бронебойным снарядом от 76-мм пушки Т-34, наш подарок порвал двоих членов экипажа на паштет и вышел из другого борта. Остальные танкисты сделали ноги, а в танке дырки заварить (чтобы сквозняк убрать) и ездить можно, боекомплект не взорвался. И тому подобное, короче, мы можем прибавить на место убывших танков шесть фрицевских, тем более фрицевского боеприпаса у нас до фига.
Ребята начали оттаскивать по шоссе танки, остальные-то места заминированы, еще из пяти танков Прибылов предложил сделать ДОТы, например, возьмем один Т-IV; снаряд КВ сотворил из двигателя панцера склад металлолома, и из его остатков ничего, кроме набивки для шрапфугасов, сделать нельзя. Ну, на крайний случай после войны польские пионеры могут сдать сей двигатель в металлолом, и все, зато корпус и вооружение в целости, вот и будет ДОТ.
Скоро все трофеи были собраны, необходимое количество «Маузеров» отобрали, собрали все МП-38/40, пистолеты и гранаты, остаток немецкой стрелковки собрали и поездили по ним бесповоротно танками (места для них нет), а подбитые (негодные для нас) танки подорвали гранатами (в каждый танк по три гранаты, вот металлолому привалило), хотя можно было и поджечь, но гранаты некуда девать, не увезешь же все это, вот и покуролесили. Конечно, стрелковку жалко, были бы у себя, в Белоруссии, можно было б в лесу прирыть, но это Польша, а вдруг оружие потом АКам каким попадет или ОУНам? А оно нам надо? Однако и грохоту-то было, а что, зачем нам с собой возить кучу ненужных стволов, все уже и так до зубов вооружены, а еще все свободные места забиты и карабинами (они короче и легче), пулеметами и патронами покойных фрицев, больше некуда. А немцам оставлять, хай им бис, пусть рогатками воюют, ну, или каменными топорами.
Со всех танков ремонтники сняли оптику (годную), вооружение (пулеметы, если годны к использованию) и боеприпасы (патроны и снаряды), в цеха потянулись ремонтопригодные танки (то есть не сами потянулись, а их потянули танками), эмиссары Прибылова забегали по танкам, снимая необходимые запчасти. По совету Ивашина (еще один креативщик) вокруг шоссе пехотинцы и свободные танкисты, артиллеристы и саперы начали рыть танковые ловушки. Вырывается яма глубиной метра два, длиной чуть длиннее танка, с отвесными стенками, ах да, ширина, конечно же, чуть уже ширины танка. Потом яму застилают ветвями, сверху тент (тряпье, одеяла или обмундирование, снятое с мертвых) – это для того, чтобы перекрытие удержало землю и песок, сверху маскируется (трава, дерн, короче, по обстоятельствам).