– А как вы узнали, что гитлеровцы хотели вывезти продовольствие?
– Да целый взвод о двух мотоциклах, о четырех машинах да десяти повозках прибыл, фуражиры, твою мать.
– Вот как, и что потом?
– Да как что, товарищ Юргенс их как тепленьких взял. Как услышали мы, что едет кто-то, моторами тарахтя, таки и спрятались все, только Хельмут, Виллем, Раймонд и еще трое немцев остались. Как будто они патруль фельжандармерии, эти, которые гитлеровцы, уши развесили, а Хельмут им стал лекцию читать о бдительности на оккупированной территории. Ну, мы и окружили, пока товарищ Юргенс им баки забивал, а потом «Хенде хох», они и грабки в гору.
– И что, все сдались?
– Нет, конечно, двое пытались права качать, офицерик очкастый и унтер толстяк, Хельмут их обоих одной очередью и уделал, да и мы встали, их взвод, а нас батальон. У них два пулемета, два автомата, два пистолета и два с половиной десятка карабинов, а у нас одних пулеметов двадцать.
– Товарищ Юргенс, у вас рука не дрогнула? Ведь это же люди одной с вами крови, они тоже немцы.
– А разве у товарищей рот комиссарен, у камерад Буденний унд камерад Сталин дрогала рука, когда они воевать с Вайс арми?[299] Разве когда товарищи из Рот арми воевали с адмирал Колчак, генерал Деникин унд генерал Юденич, у них рука дрогала?
– Нет, но все-таки у нас тогда Гражданская была, а у вас нет.
– Иногда враг одевается, как ты, выглядит, как ты, говорит, как ты, читает те же книги, как ты, и пьет такой же бир[300], как ты, но это все равно враг. Гитлер, Геринг унд остальной фюреры, это не есть немцы, это – наци, ферштейн, капитан камерад, наци есть враг Дойчланд, враг дойче народ. Ми есь воевать до конца, пока в Дойчланд не останется ни одного наци!
– Понял, прости, ну и что вы решили сделать с пленными или расстреляли?
– Найн, герр капитан, мы проводить агитацьон унд пропаганда, наци не есть гут, зольдатен сидят в подвал, мы их хорошо кормить, ну ессен, брод, буттер, яйки и млеко. И говорить с ними о Совьетски власть и коммунизм, что есть большевизм и что есть национал-социализм этот ферфлюхтер фюрер.
– Понял вас, благодарю за службу.
– Служу Советскому Союзу! – гаркнули Сидорцев и остальные красноармейцы.
– Служу фюр Нойе Дойчланд[301]! – крикнули немцы-красноармейцы.
Раздался зуммер телефона, Хельмут взял трубку и стал говорить, потом, переговорив, положил деталь (ну, трубку) телефона на место и сказал:
– На тот берег река тихо, враг нет. Везде тишина, товарищч капитан.
– Ну, понятно, молодцы, так во что вы тут играли?
– Товарищ капитан, вы тоже будете играть?