Дивизия особого назначения. Освободительный поход (Хабибов) - страница 80

Кстати, кавалеристы предлагали два названия: «Волчья сотня» или «Золотая сотня», оба названия напоминают что-то анархо-синдикалистское, пахнет атаманами Махно, Зеленым, Григорьевым и Марусей, потому, по совету Ильиных, назвали просто – «Отдельная партизанская сотня имени Щорса», или, коротко, ОПСиЩ. Креативная часть ЗАРовцев Гогнидзе окрестили кавалеристов «опсищуками», видимо, по аналогии с «онищуками» (так обозваны, давно причем, разведчики).

Кстати, ночью, без помпезности и словоблудия, отправили инструкторов в нашу партизанскую школу. Командиры ушли с вечера, им надо пройтись по деревням да собрать своих новобранцев. С инструкторами пошел обоз, оружие, провиант, обмундирование, правда, не очень щедро мы одарили ребят, но зато от всей души, и на первое время хватит. Пять телег, три брички и семь немецких армейских повозок (бывшие в девичестве польскими военными повозками) поехали в «учебку». Этот гужевой поезд и его охрану, взвод младшего лейтенанта Новичкова, мы оторвали от сердца, ведь на ближайший месяц они для нас исчезнут. Для секретности операции никаких связей поддерживать не будем. Когда же они нам потребуются, отправим радиограмму. Всего одно лишь слово «Итака»[147], и ребята поймут, что пора назад.

С обозом для учебки в путь вышел обоз и для окруженцев полковника Звягинцева, с более тяжелым вооружением, мы им посылаем три ротных миномета[148] и два батальонных (немецких[149]), кроме минометов окруженцы получат десять ручных и два станковых пулемета. Само собой, ко всему оружию прилагается запас боеприпасов на первое время, а там уж ребята сами. Ну, все, мы вышли в путь.

На одном «Ганомаге» едут присланные из Москвы секретники, у них какое-то специальное задание, и даже я не знаю, кто они и что у них запланировано. С самого начала на их лицах повязки, и где они уйдут от нас, неизвестно, типа, ребятки воспользовались попутной колонной.

Колонна движется на максимальной скорости, равняясь на самых нерасторопных: на Т-28 и Т-26. БТ, даже несмотря на лишнюю тонну железа на передке, все равно остается БТ (быстроходным танком), и командирам танков приходится их придерживать. Идем ночными, полными тишины дорогами, правда, как только в тишину вторгается тарахтение десятков моторов да массы гусениц танков и ганомагов, как тишина мгновенно превращается в грохот, скрежет и другой абсолютно неумиротворяющий звук. Эстетики, шуму, исторгаемому нашими моторами и гусеницами, не то чтобы не хватает, эстетикой тут и не пахнет, но есть некая иррациональная логика звука, логика войны и логика разрушения, которую мы и несем врагу.