В Заморье лидировали генуэзцы и пизанцы, первыми вступившие в союз с крестоносцами, получив лучшие куски, Египет имел несколько партнерских договоров с Пизой. Но присутствие Венеции там началось еще в 1099 году, а с 1110 года республика играла на равных с остальными и обороты только наращивала.
Темы войны с венграми и договора с ромеями, станут первейшими задачами преемника Фальери — дожа Доминико Микеле, выходца из старой патрицианской семьи, внука дожа, правившего перед Фальери и участника той битвы, в которой его предшественник погиб.
Новый правитель человек был резкий, но рациональный, не боящийся порезать в моменте убытки, но — никогда не забывающих их размера, причин и виновников.
Сразу по вступлении в должность, Микеле заключил перемирие с королем Венгрии Иштваном II, впрочем, недолгое — война шла еще семь лет и кончилась победой Венеции. Об остальном мы поговорим по ходу повествования.
Багдадский халифат.
В халифате строго говоря, мало что изменилось — распался сельджукский султанат… впрочем, по порядку.
Как ранее отмечалось, в том году померли и халиф, и султан Мухаммад I.
Покойный халиф был человек мирный, туркам не мешал, занимался сугубо представительскими функциями, а в свободное (практически неограниченное) время писал стихи и развлекался в гареме. Наследовал ему сын, Абу Мансур аль-Фадль аль-Мустаршид Биллах (аль-Мустаршид).
Номиналами при «сильной руке» халифы выступали уже не первый век, и случалось с ними всякое. До турок глав правоверных порой держали в низости и пренебрежении, но с турками положение значительно улучшилось. Разумеется, сельджукские султаны властью с Аббасидами вовсе не планировали делиться, и непослушания не понимали, но при том на людях рьяно воздавали положенные почести и всячески обеспечивали сладкой жизнью, так что халифы в обиде не оставались. Но по мере роста состояния Аббасидов и увеличения раздоров между турками, как-то понемногу росло и халифское политическое влияние. Уже ал-Мустазхир периодически пытался поучаствовать в призывах к джихаду, хоть и без заметного успеха, а его сын подумывал насчет права халифа (напомню, наместника Пророка и владыки мусульман, правителя как светского, так и духовного) избирать себе султанов.
Можно отметить, что в то время таковые мысли представлялись общемировым трендом и отнюдь не только в Багдаде (или Каире, но о том в свое время). В Европе череда римских пап как раз деятельно боролась с коронованными окружающими за инвеституру и сюзеренитет понтифика, а в Византии так и вообще концепцию издавна воплотили в жизнь — василевс вполне себе сочетал власть светскую и духовную, хоть и не без попыток патриархов пересмотреть эту спорную теорию.