- Она врала тебе про родителей.
Стас нахмурился.
- В смысле?
Дмитрий пожал плечами.
- Просто врала. Почему – спроси у неё сам. Пыталась скрыть то, что выросла в простой рабоче-крестьянской семье, или пустить пыль в глаза, это знает только твоя Маша.
Стас молчал, обдумывал. Потом спросил:
- Что значит – рабоче-крестьянской?
- А что это обычно значит? Папа слесарь, мама повар в столовке. Малюсенькая «двушка» в аварийном доме и достаток на уровне плинтуса. Обычно это означает примерно такое.
Стас моргнул.
- Она не хотела меня с родителями знакомить… Всё откладывала. И говорила совсем другое. – Стас на мать посмотрел.
А Дмитрий взял и отвернулся в другую сторону. В этот момент он не мог племянника поддержать, потому что знал, предугадал эту его реакцию, желание взглянуть на мать в поисках поддержки и подходящих ответов. Мальчик взрослел, дорос до создания семьи, но привычки и ожидание материнской поддержки были неискоренимы.
- Вот возьми и поговори со своей Машей, - сказала Анна Александровна сыну. Её тон стал куда мягче. – Стас, я забочусь о тебе. И о ней тоже. Но мы не знаем, чего ждать от этой девушки, если она первое знакомство начала с вранья.
- Я уверен, что это недоразумение, мама.
- Очень на это надеюсь. Но чтобы ты понимал, брачный контракт и подписывается как раз для того, чтобы подобных недоразумений в дальнейшем избежать. И Маша твоя отлично это понимает, она юрист. Какой никакой.
- Какой никакой, - повторил за сестрой Дмитрий едва слышно, но смешно ему не было.
- Стас, ты должен поговорить с ней. – Теперь Анна Александровна печалилась, а заодно прощала сыну всё, что тот наговорил ей в последние полчаса. – Убедить, что мы правы. Что для тебя это важно.
- Я не знаю, мама…
- А ты обдумай всё, как следует. Не торопись. И заодно поговори с Машей о её родителях, эту непонятную ситуацию непременно нужно прояснить. Это очень настораживает, согласись. А брачный контракт, это всего лишь бумажка. Дай Бог, у вас всё наладится, поженитесь, всё хорошо будет. – Она к сыну потянулась, погладила его по волосам, улыбнулась со всей любовью. – И забудется всё, ни о каком брачном договоре Маша и не вспомнит. Станет женой, станет матерью… когда-нибудь, и всё это останется в памяти лишь глупой ссорой. Но ты должен учиться отстаивать свою точку зрения, ты же мужчина.
Борис Николаевич удивлённо хмыкнул.
- А почему ты мне никогда этого не говорила?
Анна Александровна на мужа оглянулась, посмотрела многозначительно.
- Потому что тебе это должен был объяснить отец. А я в данный момент восполняю твои пробелы в воспитании сына. Он готов к ногам женщины всю свою жизнь положить. А женщины, мальчики, дары быстро забывают.