Дракон замолчал и раздраженно сжал губы.
— Возможно, — произнес он:
— Но сперва, — добавил он, — мы должны кодифицировать все принципы заклинания, а тебе нужно попрактиковаться с каждым отдельным элементом. Полагаю, это подпадает под категорию пятого уровня сложности, где Призывание является только структурой, скверна — проводящим каналом, а заклинание очищения дает должный импульс… ты что, позабыла все, чему я тебя учил? — спросил он, заметив, как я кусаю губы.
Это верно: я не позаботилась о том, чтобы запомнить большую часть его лекций о структуре заклинаний, которые по большей части просто объясняли, почему одни заклинания сложнее других. Насколько я могла судить, все сводилось к очевидному: если ты складываешь два заклинания, чтобы получить новое, то оно окажется сложнее для выполнения, чем каждое из них по отдельности. Но я не находила эти правила полезными. Если сложить три заклинания, то оно окажется сложнее чем каждое в отдельности, но по крайней мере, когда я попробовала это на практике, то это не показалось мне сложнее, чем любое двойное. Все зависело от того, что ты делаешь и в каком порядке. И его правила не имели ничего общего с тем, что случилось внизу.
Я не хотела это обсуждать, и знала, что и он не хочет. Но я вспомнила о Касе, которая продиралась ко мне сквозь раздирающую ее Чащу, и о Заточках, находящихся на границе с Чащей на расстоянии одного удара от полного поглощения.
— Все это неважно, и тебе это известно.
Его рука сжалась, сминая страницы, и мгновение я думала, что он сейчас накричит на меня. Но он уставился на них и ничего не сказал. Спустя мгновение я сходила за моей книгой заклинаний и открыла заклятие иллюзии, которые мы делали совместно зимой, много месяцев тому назад. До Каси.
Я расчистила на столе место среди бумаг, сдвинув их в сторону, и положила книгу перед собой. Не вымолвив ни слова, он через мгновение сходил к полке за другим томом — узкой черной книгой, со слегка светившейся обложкой в тех местах, где касались его пальцы. Он открыл ее на заклинании, записанном на двух страницах четкими буквами с диаграммой из одного цветка, каждая часть которого была каким-то образом связана со своим слогом заклинания.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Приступим, — и протянул ко мне через стол руку.
На этот раз без столь полезно отвлекающего влияния отчаяния было труднее сделать обдуманный выбор. Я не могла не думать о силе его руки, о длине его изящных пальцев, опутавших мою ладонь, о тепле мозолистых кончиков пальцев, касавшихся моего запястья. Я чувствовала под своими пальцами биение его сердца, жар кожи. Я сидела, уставившись в свою книгу с пылающими щеками, и пыталась понять смысл букв, пока он отрывисто произносил свое заклинание. Иллюзия начала принимать очертание: еще один прекрасно очерченный цветок, ароматный и красивый, совершенно непрозрачный с покрытым шипами стеблем.