Работа дала пусть и не полное, но прояснение мыслей, словно я полила рану водой, поэтому я продолжила напевать снова и снова.
— Прекрати шуметь, — наконец произнес Сокол, приподняв голову.
Я взяла его за руку:
— Заклинание Грошо от ожогов, — назвала я одно из тех заклинаний, которым пытался научить меня Дракон, когда думал сделать из меня целительницу.
Сокол помолчал, потом хрипло начал:
— Oyideh viruch, — начиналось заклинание, а я продолжила напевать свое: «Iruch, iruch», — ощущая его работу как хрупкое колесо прялки вместо дерева сделанное из соломы, и я навила свое волшебство на него. Он оборвал заклинание. Я продержала нашу общую работу достаточно долго, чтобы он продолжил.
Это и близко не было похоже на работу с Драконом. Все равно, что пытаться надеть сбрую на старого и упрямого осла, который мне абсолютно не нравится, и который все время норовит больно укусить. Я все время старалась отстраниться от Сокола, даже управляя заклинанием. Но едва он уловил суть, как работа задалась. Ожоги начали быстро исчезать с кожи Дракона, затягиваясь новой кожей, кроме ужасного яркого шрама, огибающего середину его руки и с боку, где были самые сильные волдыри.
Голос Сокола окреп, и моя голова тоже прояснилась. Сквозь нас лилась сила, ее обновляющий поток освежал, и он потряс головой, моргая. Волшебник согнул руку, поймав мое запястье, и потянулся сильнее за моей силой. Я инстинктивно вырвалась, и мы разорвали нить нашего заклинания. Но Дракон уже перевернулся, опираясь на руки, тяжело вдохнул воздух и его стошнило. Он изверг из своих легких темную массу влажной сажи. Когда спазмы спали, он устало опустился на корточки, вытер рот и поднял голову. Королева неподвижно стояла светлой колонной посредине выжженной земли.
Дракон прижал запястья к глазам:
— Это было самое глупое предприятие из всех, — прохрипел он так сильно, что я едва его поняла, и уронил руки вниз. Он протянул мне руку, и я помогла ему подняться на ноги. Мы стояли посредине моря остывающей травы. — Нам нужно в Заточек, — произнес он, потянув за собой. — Там все наши запасы.
Я устало уставилась на него в ответ. С окончанием заклинания меня оставили последние силы. Сокол уже снова лежал на земле. Солдаты начинали дрожать и озираться, словно их глаза видели то, что-то невидимое для нас. Даже Марек впал в оцепенение. Между нами глыбой повисла тишина:
— Кася отправилась за подмогой, — наконец выдавила я.
Он огляделся, переведя взгляд на принца, солдат, королеву, обратно на нас с Соколом и, наконец, вниз на собственные испражнения.