Тут я вдруг поняла, что уже слышала эту историю. Про это была сложена песня «Людмила и чародей». Только в песне храбрая графиня изображала старуху-крестьянку, готовя и убирая для волшебника, похитившего душу ее мужа, пока она не сумела ее отыскать запертой в сундуке и спасти любимого. Мои глаза защипало от горячих слез. В песнях никого не заколдовывают так, что невозможно расколдовать. В конце герой всех спасает. Там не упоминается ничего неприятного, вроде графини, плачущей в темном подвале, и спорящей с тремя волшебниками, явившимися для того, чтобы убить графа, а потом интриговать по этому поводу при дворе.
— Так ты готова ее отпустить? — спросил Дракон.
Не готова, и уже созрела. Я устала. Мне уже были ненавистны эти ступени, ведущие к твари, нацепившей Касино лицо. Я вовсе не смогла ее спасти. Она по-прежнему была в Чаще, была ею поглощена. Но в моей груди до сих пор дрожало ждущие заклинание «fulmia», и если я отвечу ему «да»… если бы я осталась здесь, спрятав голову в ладонях, позволив ему уйти, а вернувшись сказать, что все кончено… полагаю, оно бы проснулось во мне вновь, и разрушило бы Башню под нами.
В отчаянии я оглядела полки, все пространство: бесконечные книги, корешки и обложки, вставшие словно крепостные стены. Вдруг одна из них все же хранит секрет или уловку, которая освободит Касю? Я поднялась и медленно пошла, ведя рукой по корешкам, но выбитые золоченые буквы оставались немы под моими пальцами. И вновь меня поймало «Призывание» Люта. Та самая красивая книга, которую я позаимствовала целую вечность назад, ничего не понимая в волшебстве, взбесив этим Дракона, и до того, как я узнала, как мало я могу сделать. Я взяла ее в руки и внезапно спросила:
— А что она призывает? Демона?
— Нет, не будь дурой, — с раздражением ответил волшебник. — Призвание духов не более, чем шарлатанство. Нет ничего проще, чем заявить, что вызвал нечто невидимое и бесплотное. «Призывание» не делает ничего столь же обычного. Оно призывает… — он замолчал, и я с удивлением увидела, что он с трудом подбирает слово: — Истину, — наконец сказал он, слегка пожав плечами, словно говоря, что это неправильно и точно, но довольно близко. Я совсем не поняла, как это возможно, призвать истину, если только он не имел в виду, что это позволит видеть ложь насквозь.
— А почему вы так разозлились, когда я начала ее читать? — спросила я.
Он посмотрел на меня:
— Тебе это кажется простой задачей? Я решил, что какой-то придворный волшебник околдовал тебя, поручив невыполнимую задачу… с намерением снести крышу башни, когда ты потратишь все свои силы, и твое незаконченное заклинание обрушится на твою же собственную голову, выставив меня некомпетентным дураком, которому нельзя поручить ученика.