— Лисенок… Ну, прости ты меня, дурака. Я ж люблю тебя, сил нет. Сдохну без тебя скоро.
Леся сглотнула. Отвела взгляд, будто бы он чужой!
— Извини, Коля. Не могу я… Прощай.
Он чуть с ума не сошел в эту зиму. Без нее ничего не хотелось. Даже любимая работа не ладилась. Все валилось из рук. А еще на него ополчился Тимка. Видимо, и до него дошли сплетни. Иначе как объяснить, что он напрочь отказался приходить к отцу даже на выходные? И в гараже его больше не видели, хотя до этого десятилетний Тимофей мог пропадать там часами. Увлечение отца передалось и ему.
— Тимка, сынок, привет. Ты чего не приходишь в гараж? У меня там, знаешь, какая тачка сейчас на диагностике!
— Не хочу, — бурчит сын и, огибая отца, идет дальше по улице.
А он стоит, как приклеенный, и поверить не может, что этот хмурый парень и есть его маленький сын. Что же он наделал со своей семьей? Как допустил?!
— Слышал, сынок-то твой младший руку поломал! — сообщил, заходя в гараж, Михалыч.
— Как поломал?
— В саду с качелей пытался выйти в открытый космос.
Николай бросил свое занятие, наспех обтер куском ветоши руки и помчал к машине. Несколько минут, и он уже возле сельской амбулатории. А в ней даже травматолога нет! Зареванный Лешка с опухшей рукой сидит на руках у матери и мужественно пытается бодриться. На Лесе и вовсе лица нет.
— Собирайся. Поехали в город, — скомандовал Николай, сгребая вещи сына с кушетки.
Леся понятливо кивнула и бросилась ему помогать. Они домчали до Киева быстро. Уже через два часа Лешка щеголял с гипсовой повязкой на маленькой ручке и важно заявлял, что он теперь «костяная рука».
— Вот ваш снимок. Через три недели приедете на контрольный. Но осложнений быть не должно, — пояснил уставший врач.
Леся кивнула, забирая документы, и растерянно осмотрелась.
— Ну, что, домой?
— И в аптеку.
— Поехали.
Так и жили. Он пытался вернуть семью, а она всеми силами избегала мужа. И вот сегодня, когда нужно было ехать на контрольный рентген и снятие гипса, Леся поняла, что не может больше терпеть! Даже ради детей она не способна больше выносить его присутствие. Туда они еще как-то доехали. Назад… Она оставила Лешку отцу — с ним надежнее, а сама вызвала такси. Еще Кристина некстати встретилась… Все уши ей прожужжала! Не права она, видите ли! А кто прав? Он?!
Вита свернула с трассы на указателе. Еще три — четыре километра, и Калиновка. Проезжает красивые, добротные дома. Села у столицы — это вам не абы что. Все усадьбы, как на подбор. Одна другой краше. Так что неблагозвучное название «село» с этим коттеджным царством вяжется слабо. Может, когда-то это и было село, в полном понимании этого слова, но за последние десять-пятнадцать лет оно превратилось во что-то большее. Стало престижно жить загородом. И люди толпами ринулись скупать хатки по близлежащим околицам. Потом на месте невзрачных хат, как грибы, стали расти элитные поселки. Вот по одному из таких они и ехали.