Этель моргнула.
Нужно было ехать на остров Мор. Она сама не понимала, зачем ей это нужно, особенно учитывая то, что с высокой степенью вероятности обратно она не вернется. Но нужно было ехать. И это было срочно. Как только она приняла для себя это решение, то напряжение сразу же отступило.
– Капитан, зайдите.
Она отошла от двери. Та тут же приоткрылась, и Капитан скользнул в комнату. Этель снова опустила глаза на приглашение. Отправляться нужно было рано утром. Тем лучше. Широкими шагами она отправилась в кабинет, Капитан пошел за ней. Свечи она зажигать не стала.
– Внимательно слушайте меня, – она говорила очень быстро. – Я отдам вам два документа, которые всегда должны быть при вас. И я отдам вам две печати, печать Меча и Имперскую. Вы сейчас же покинете Палладиум, вернетесь только в случае, если я сама вернусь. Если вы узнаете о моей смерти… – Этель запнулась. Что дальше? – Если вы узнаете о моей смерти, то можете распорядиться и печатями, и бумагами так, как вам будет угодно. Вам известно, что у меня есть завещание. Скорее всего, оно не будет иметь силы, так как Казимир лишит меня всего имущества – если еще этого не сделал. Вам известно, что написано в моем завещании?
– Да, Канцлер, – Этель увидела, как его глаза свернули в темноте.
– Я прошу вас сделать все возможное, чтобы лица, упомянутые в этом завещании, ни в чем не нуждались.
– Хорошо, Канцлер.
– Передайте монаху, что я с удовольствием приму приглашение Морского ордена.
Капитан кивнул и вышел. Этель посмотрела на захлопнувшуюся за ним дверь, зажгла свечи, села за письменный стол и начала писать.
Через три часа Канцлер Эльте покинул Целлу в сопровождении морского монаха и десяти человек из своей личной охраны. Капитан наблюдал за отъезжающим экипажем из окна, в этот момент его взгляд был странно выразительным, чего никак нельзя было ожидать от этого человека. В его взгляде было что-то до странности похожее на страдание. А когда Канцлер скрылся из вида, его глаза загорелись злостью. Если бы в тот момент его увидела Эльнера, принцесса Юга, то ее бы поразило то, как выражение глаз Капитана похоже на то, с которым на нее смотрел Канцлер Эльте. Змея, готовая задушить жертву.
Канцлер неуверенно ступил в лодку, утлое суденышко закачалось, монах жестами показал, что Канцлеру нужно пройти в носовую часть, тот со вздохом подчинился. Канцлер сделал знак охране, но монах вдруг оттолкнул лодку от берега. Солдаты неуверенно замерли на берегу, Канцлер вопросительно посмотрел на монаха, тот скрестил руки в воздухе – нельзя.