Не уверен, что вся эта съемочная фигня для меня. Я больше предпочитал прийти,
сделать свою работу и уйти, но должен признать, что не все настолько ужасно. Вид был довольно замечательным, и под этим я имел ввиду, наблюдение за статной фигурой, которая только что вошла на фуд–корт.
Когда я заметил его, выходящим из трейлера–гримерки, он выглядел достаточно привлекательно, чтобы его съесть – снова – но, твою мать, серьезно, есть что–то в мужчинах в форме. Должен добавить это к своему списку «фантазий с Эйсом в спальне».
Он смеялся вместе с режиссером, пока нес свой контейнер с едой к одному из столиков, и эта его сторона отличалась от той, с которой мы с Рассом столкнулись перед началом съемок несколько часов назад. Похоже, во время разговора Расс сказал что–то такое,
отчего Эйс ушел в свою раковину, и черта с два я позволю остаться ему там. Только не после того, что произошло субботней ночью. Я все еще ощущал бархатистую гладкость его члена у себя во рту, и пришлось закусить улыбку из–за тайного, украденного момента в его спальне.
После того, как я спустился обратно на вечеринку и снова присоединился к Рассу, мы с Эйсом больше не разговаривали, но от того, как наши взгляды цеплялись несколько раз через всю комнату, мой проклятый желудок делал сальто, как будто я пятнадцатилетняя влюбленная девчонка. Случится ли это снова? Или то, как он закрылся этим утром, было знаком, что он сожалел?
Есть единственный способ выяснить.
Я пошел туда, где он сидел, один за пустым столиком, и поставил свой поднос напротив него.
– Привет,– сказал я, потом сел и откусил свой сэндвич.
Эйс огляделся вокруг нас, а потом настороженно посмотрел на меня.
– Что ты делаешь?
– Ем, – поднял вверх свой сэндвич.
– Ага, только почему ты делаешь это здесь?
– Потому что здесь свободно. А что, этот столик занят? Только для больших шишек?
Он изогнул бровь.
– Нет.
– Аа, – кивнул я. – Значит только для придурков. Ну, мне не очень–то нравится пересаживаться, поэтому… – я откусил еще и улыбнулся сомкнутыми губами.
Плечи Эйса заметно расслабились, и он открыл свой заранее подготовленный контейнер с куриной грудкой, капустой и сладкой картошкой.
Я скривился.
– Это заставляет тебя есть шеф–повар каждый день? Его нужно уволить.
– Некоторые из нас не могут позволить себе есть ничего, кроме углеводов, – сказал он,
глядя на мою тарелку.
– Тогда только белок? – я имел ввиду каждую частичку этого двойного смысла. – Буду знать.
Эйс побледнел и не торопясь отрезал кусок своего мяса, заметно избегая моего пристального взгляда.
Боже, неужели он считает, что я собираюсь рассказывать о том, что произошло перед всеми или как?