Очутившись на вершине пригорка, я замер в восхищении. Из гущи деревьев, как из костра, глыбой раскаленного камня высилось здание церкви. Лохматые ветви, точно языки пламени, лизали багрово-матовые стены.
Церковь была мне знакома. Она находилась на окраине поселка, в полукилометре от дачи Минаева.
Спустившись с пригорка, я направился мимо нее к домам, которые в обрамлении деревьев-факелов двумя шеренгами разноцветных китайских фонариков выстроились вдоль улицы.
Отыскав дачу Минаева, я вошел в неосвещенную переднюю и нажал кнопку звонка.
— Кто там? — послышался Вовин голос.
— Это я.
— А… Сейчас открою и зажгу тебе свет.
— Свет? Зачем? Тут очень светло, — ответил я со смехом.
— То есть как светло? — удивился Вова, отпирая дверь. — Темно, как в погребе.
Он щелкнул выключателем.
Свет семидесятисвечовой лампочки ослепил меня. Инстинктивно растопырив руки, я двинулся вперед на ощупь.
— Что с тобой? — услышал я сдавленный голос.
— Как что? — удивился я. — Ничего.
— Да нет же… Ты весь в грязи… И потом, зачем ты надел маску?
— Грязь? — Я осмотрел полу пальто. — Разве это грязь? Это же светящиеся сгустки звездной материи, слепец! А маска… О, это не маска, а очки, магические очки, в них видишь сущность вещей. Выключи, пожалуйста, свет в комнате, а то здесь слишком светло.
— Ты… ты нездоров?
Вместо ответа я загадочно изрек:
— Перед тобой император «Светящегося мира» и великий князь «Танцующего светового эфира», а ты, безглазая сосулька, болтаешь тут о каком-то здоровье!
Я услышал позади себя поспешный стук захлопнувшейся двери.
Нашарив выключатель лампы (обстановка комнаты была мне хорошо знакома), я выключил свет, уселся в кресло, облегченно вытянул усталые ноги и принялся с любопытством разглядывать знакомые предметы комнатной обстановки в их новом виде.
Стены были словно выложены темным янтарем. Потолок напоминал закатное небо. Розовую чернильницу на светло-вишневом столе наполняла золотая вода.
Я передвинул рычажок очков. Стены комнаты затуманились и отлетели в бесконечность. Опять закружился световой эфир.
Дверь приотворилась. Я переключил рычажок и увидел на пороге Вову. Его тощая фигура, выражающая растерянность и боязнь, показалась мне комичной. Я засмеялся.
Вова вздрогнул и исчез. Но мне уже надоело шутить. Пора было почистить одежду и поужинать. Все еще не снимая очков, я вышел в соседнюю комнату и зажмурился от невыносимо яркого света. Тут же кто-то крепко схватил меня за руки.
— Что за шутки?! — вскричал я.
— Спокойно, спокойно, — услышал я голос одного из тех, чьи смутные фигуры маячили в окружающем световом тумане.