Клуб любителей фантастики, 1959–1960 (Альтов, Журавлева) - страница 83
Дальше профессор Поляков не смог читать. Он вдруг вспомнил голубоглазого командира, потом — коренастого Сережу, представил их на Венере и тихо прошептал:
— Ну что же… Ничего особенного…
М. Дунтау
ЖЕРТВЫ БИОЭЛЕКТРОНИКИ
г. Измаил
Фантастическая юмореска
Техника — молодежи № 5, 1960
Рис. Н. Кольницкого
Это необыкновенное утро началось для тети Фени (так звали ее лефортовские старожилы) вполне обыкновенно. С половины восьмого она уже проворно семенила по привычному маршруту. В руке у нее позвякивал бидон с молоком.
Небольшая, сухонькая фигурка ее бодро мелькала в лефортовских дворах, а острый носик совался во все интимные детали быта покупателей молока.
Приближаясь к дому номер двадцать девять, она уже вспоминала, что хозяин его — Прокопий Матвеевич, и что сейчас он а отпуске, и что жена его — женщина с мужским характером, и что недавно она его… Да разве можно перечислить все, что знала тетя Феня!
Стуча в дверь, она раздумывала: «Наверное, Прокопий Матвеевич спит еще… Жена-то в отъезде…»
Вопреки ее ожиданиям дверь открылась сразу, и на пороге появилась солидная, грузная фигура хозяина. Усы его со сна топорщились, как у моржа, в руках он держал кастрюлю.
— Здравствуй, тетя Феня, — прогудел он.
— Здравствую, батюшка, здравствую, — пропела она. — Давай кастрюльку-то, налью…
Тетя Феня поставила бидон, взяла кастрюлю и… с изумленным выражением лица принялась, как заправский физкультурник, проделывать приседания с выбрасыванием рук вперед. Кастрюля со звоном покатилась по ступенькам.
Прокопий Матвеевич выпучил на нее глаза и собрался выразить свое недоумение, но не успел. Он почувствовал, что сию же минуту, немедленно должен делать то же, что и тетя Феня.
Несколько секунд он крепился, подавляя напряжение мышц, но неведомая сила победила, и он начал энергично повторять упражнения тети Фени.
Самое удивительное заключалось в том, что оба они выполняли одинаковые движения и в одном темпе. Казалось, что кто-то вроде диктора командует им: «Ра-аз, два-а, три-и, четыре».
Однако работа рук и ног не мешала языку тети Фени действовать. Диалог, происходивший между обоими партнерами, был необыкновенно сбивчив. Содержание его, надо признаться, было не совсем выдержанным.
— И чего ты?.. — вопрошала, приседая, тетя Феня.
Энергично повторяя то же упражнение, Прокопий Матвеевич растерянно оправдывался:
— Да разве… я?..
— Молоко не опрокинь!.. — жалобно молила тетя Феня, выполняя «отведение прямой ноги назад».
Тут оба перешли на исполнение «поскоков на обеих ногах попеременно».
— У-па-ду… за-мо-ри-лась… я… совсем! — выводила тетя Феня, подпрыгивая по-сорочьи.