Девушка протянула мне руку.
– Пенелопа.
– Чего? – переспросила я. Я такого слова еще в жизни не слышала.
– Меня зовут Пенелопа.
Интересно, кто ее так назвал? Я пожала протянутую руку.
– Элка.
Люди обычно спрашивают, почему меня так зовут, но раз у нее самой такое странное имя, то и вопросов не будет. Девушка улыбнулась и вдруг очень серьезно сказала:
– Элка, спасибо, что ты меня спасла.
У меня аж щеки порозовели. Мне никто еще «спасибо» не говорил. Я пробормотала что-то вроде: «Да пожалуйста!», спрятала руки за спиной и стояла, не зная, что делать дальше.
Пенелопа немного помолчала.
– Ты в Халвестон едешь?
Я кивнула, а ее лицо прям просветлело. Она улыбнулась уголком рта, и в глазах промелькнуло шаловливое выражение.
– Есть одна идея…
Девушка, которая знает буквы
– ДА НИ В ЖИЗНЬ! – сказала я, заперев дверь в каюте Колби, маленькой, тесной комнатке с двумя полками – одна над другой.
– Да брось, Элка, – отмахнулась Пенелопа. – Отличная мысль. Мы обе выиграем.
Я осторожно улеглась на нижнюю полку.
– Ага, что, например, выиграю я? Целый день буду слушать болтовню фифы, которая о лесе ничего не знает?
Она не обиделась на мои грубые слова.
– Пожалуйста, возьми меня в Халвестон. Я сделаю все, что ты захочешь. Я… я помогу тебе купить участок или найти работу… не знаю, может, получить разрешение на добычу… Пожалуйста. Люди Колби будут меня искать на дорогах. Ты же помнишь, что он сказал – за меня уже заплатили.
Она болтала и болтала, и я услышала два слова, которых не знала раньше: «участок» и «разрешение». Тут меня осенило. Я знала имена родителей, но прочитать их не смогла бы. Я-то планировала людей пораспрашивать, когда до места доберусь. Папа с мамой наверняка уже разбогатели, и найти их будет нетрудно, однако помощь не помешает.
– Значит, там есть записи обо всех старателях? – спросила я.
– Да, конечно, в конторе, где разрешения выдают.
– А ты умеешь читать? Сможешь найти кого-то в тех разрешениях?
Мне было не по себе, оттого что я задаю такие вопросы. Я читать не умела и как-то без этого обходилась. Но теперь я ведь не на оленей охотилась, а на людей, а они оставляют следы на бумагах.
Пенелопа взглянула на меня совсем по-другому. В ее глазах не было жалости, нет, скорее что-то, похожее на понимание.
– Да, умею, – тихо ответила она.
Я лежала молча. Слава богу, Пенелопа тоже затихла. Мне нужно было немного подумать.
– Сообщу тебе, что решила, когда приплывем, – сказала я, и она уж было открыла рот, чтобы поныть, но я ее перебила: – И не приставай ко мне больше, иначе отправлю плавать вместе с Колби. Ясно?