Мой голос был слабым, и я промямлила:
— Я лучшая в том, что делаю.
И тогда он улыбнулся.
— Вот это сила духа.
Я прыснула со смеху и объяснила:
— Я имею в виду... я лучшая. По крайней мере, в этом году. Я была лучшей в группе. Среди всех групп.
Он удивленно посмотрел на меня, и уголки его губ опустились.
— Впечатляюще, — затем он признался. — И, возможно, мне следовало это знать. Как ни прискорбно, я не занимаюсь наймом сотрудников.
Чувствуя себя храброй, я подчеркнула:
— Конечно, нет. У вас есть человек, который делает это. Возможно, даже у ваших ассистентов есть свои ассистенты.
На его лице заиграла самоуверенная улыбка, и он открыл рот, чтобы что-то сказать, но я его перебила.
— Почему вы ехали на автобусе сегодня утром?
Его улыбка исчезла. И как только я хотела извиниться за свое любопытство, дверь в офис резко отворилась и блондинка, худая как щепка женщина, спешно зашла в комнату, ее высокие каблуки стучали с каждым, сделанным ею шагом. Ярость сверкала в ее глазах.
— Мы с тобой договаривались, Ник. Ты работаешь из дома, а я работаю здесь — в офисе.
Прохладная улыбка озарила его лицо.
— С добрым утром, Эддисон. Как замечательно видеть тебя.
Его вежливая манера себя вести, казалось, еще больше разожгло ее ярость. Она зашипела:
— Я хочу, чтобы ты исчез до ланча, или же я позвоню своему адвокату.
Я продолжала молчать, запертая в пузыре неловкости от очевидной вражды между этими двумя людьми. И затем она ушла.
У него заиграли желваки, а взгляд всё еще был прикован к двери.
— Ты хочешь знать, почему мне пришлось ехать на автобусе этим утром? Потому что моя очаровательная бывшая жена, которую ты только что видела, заявила, что ей были нужны мои машины в дополнении к ее алиментам. — Его глаза встретились с моими. — Всё правильно. Не машина, а машины.
— Я понимаю. — Но я не понимала. У меня не было ни малейшего представления как я буду работать в «Эддисон Лимитед».
При виде моего лица, его губы дернулись.
— Не переживай. Работа здесь не всегда так богата на события. Я клянусь.
Даже несмотря на то, что я говорила себе, оставить всё как есть, мой рот открылся, и из него посыпались слова:
— Вы работаете со своей бывшей женой? Это, должно быть, трудно. — Затем я поморщилась. — Простите, это не моё дело.
Он кивнул.
— Правда. Не твое. Но здесь нет ничего, что бы ты ни услышала в офисных сплетнях.
Мое лицо смягчилось. Я хотела сказать ему, что я бы не слушала сплетни, но это бы казалось неправдоподобно. Поэтому, вместо того, чтобы сказать это, я задала еще один личный вопрос.
— Почему она вас так сильно ненавидит?