Потом бог показал нам пещеру снова. На полу валялись пятнадцать тел. Некоторые вяло шевелились, кто уже и встать пытался. Наша пара стояла у выхода, затянутого толстым слоем колдовского льда. Горгон бил и бил по ней кулаками, на миг он даже обернулся в змея, но сил явно было мало. В бессилии они сели у стены.
— Исаноо! — снова проорал горгон.
— Баатшши, а почему ты свою мать зовёшь по имени? — не выдержала я. Лучше бы молчала! Этот придурок снова зверски оскалился и прошипел что-то ругательное, — Да что ж такое? — уже чуть не плакала я! То в любви признаётся, то беситься снова.
— Прости… Ты ни в чём не виновата. Ни в том, что она отказалась от меня, ни в том, что запретила звать её матерью…
— О-о! Может ещё простит… э-э, передумает… — попытка утешить взрослого, самодостаточного мужчину вышла так себе, по-девичьи наивной. Но он так улыбнулся мне, что внутри всё ёкнуло и всколыхнулось. Он и так умеет? Так… будто любит…
Я медленно, мучительно краснея от пристального взгляда горгона, повернулась к пламени. Нан-Гулакх подозвал меня лепестком огня. Оглянулась на своих — брови всех моих любимых птицами взлетели вверх. Любопытно? Мне тоже. Подошла ближе, меня обняли огненными руками, в ушах зазвучал свист ветра в трубах, шорох песка, плеск волн. Голос бога был неимоверно, сказочно необычен! И сейчас он говорил только со мной и для меня!
— Ты обещала? — спросил он, напомнив мне мою минутную придурь и слабость, когда я вызывая его, пообещала ему то самое. Я растерялась. Зачем ему это? Не с кем что ли? Так и спросила шёпотом.
— Ты… хочу лишь тебя, наэйни… — и этот?!!!
— Перестань… — шипела я, оглядываясь на хмурые лица мужей. Пламя всё настойчивее тянуло куда-то, — Не сейчас! У нас ещё куча дел…
— Убери от неё руки! — взвыли на два голоса горгон и райши. Хоть в чём-то они единогласны. Нан-Гулакх обиженно полыхнул и исчез.
— Бли-ин! Теперь мы без подсказок остались! Может надо было дать ему то, что он хотел? — присела я на камешек.
— Мы сами найдём и Фотоаса и Тассиля! — пообещали мне Ран и Релль. Я благодарно к ним прижалась, была сладко зацелована. И даже рычание сонтшу где-то на заднем фоне меня не волновало.
— Идём тогда? — встала я, отряхнула штаны. Сзади подошёл Ирнанн, сильно и даже зло прижал меня к себе, — Ирри…
Рашш и Сшан уже собраны, сайны тоже. Шарри всегда готов, мой райши тоже готов. По крайней мере его руки, нежно гладящие мой живот, явно говорили о готовности… ко всему. Одна моя рука уже зарылась в его волосы, наслаждаясь их необыкновенной мягкостью, а вторая стала путешествовать в его одежде, делая ходы и находя всё интересное. Мы рвано дышали, стонали и урчали, я закрыла глаза, наслаждаясь его лаской. И тут всё прекратилось. Я непонимающе заморгала, огляделась в поисках Ирнанна. Опять? Они зоколебали!