Инвар продолжал молчать. И я даже боялась представить, какая буря эмоций бушует сейчас в его душе.
— Теперь ты понимаешь, почему я связался с ней? — со злой насмешкой спросил Эван. — Это казалось мне… логичным, что ли. Твой отец соблазнил мою мать и разрушил мою жизнь. А я хотел разрушить твою, соблазнив девушку, в которую ты влюбился. Око за око, зуб за зуб.
Эхо его последней фразы еще долго гуляло промеж высоких сводов тронного зала. Но пауза длилась и длилась. Звенящая от напряжения, выматывающая нервы. И я уже готова была закричать во все горло, лишь бы оборвать эту пытку молчанием.
— И все-таки я не изменю своего решения, — так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, наконец проговорил Инвар. — Изгнание. Для тебя и Леоноры. Уезжайте из Олеора и никогда больше не возвращайтесь.
— Глупо, — прошептал мрак. — Мальчик мой, ты поступал глупо, когда хотел отпустить Эвана, еще не зная о том, что он твой брат. Но сейчас это просто безрассудно и смертельно опасно. Таких врагов в живых не оставляют.
— Я. Все. Сказал, — чуть ли не по слогам процедил Инвар, делая остановку после каждого слова.
Я негромко кашлянула, пытаясь привлечь к себе внимания. Как-то не хочется прерывать столь волнующую сцену, но, сдается, у меня есть одна новость, которую стоит огласить присутствующим.
Инвар устало посмотрел на меня. Жесткие морщины, залегшие вокруг его рта, чуть расслабились, на дне зрачков затеплилась… Нет, не улыбка, конечно. Лишь ее слабая тень.
— Что ты хотела сказать? — спросил он.
— Леонора мертва, — запинаясь, произнесла я.
Инвар изумленно вскинул бровь, пораженный такой новостью.
— Она явилась в охотничий домик, — продолжила я. — Мы с Вессой не успели убежать.
— Неужели ее убила Весса? — перебил меня Эван, который весь напрягся от моих слов. — Немыслимо! Девчонка не настолько хороша в боевой магии…
— Нет. — Я покачала головой.
— Ее убила ты? — Эван отчаянно дернулся, пытаясь освободиться.
Я попятилась, не сводя с него испуганного взгляда.
На Эвана сейчас было страшно смотреть. Он так силился разорвать путы мрака, что даже не побледнел — посерел от напряжения. На шее и лбу вздулись жилы, лоб заблестел от выступившей испарины.
Но у него ничего не вышло. Спустя несколько секунд Эван обмяк от изнеможения.
— Значит, вот как. — Инвар тяжело вздохнул. Встал и неторопливо сошел с возвышения, на котором стоял трон.
На нем по-прежнему была обычная светлая рубашка и узкие темные брюки, заправленные в высокие сапоги, а не торжественная церемониальная одежда. Но я с трудом удержалась от желания рухнуть на колени. Было в нем сейчас что-то воистину величественное.