На прощание я похлопал Володю по спине, пожал его теплую, узкую, почти лягушачью ладошку и, заперев за ним дверь, отправился спать.
События начались утром.
Позвонил Володя.
— Старик! — заорал он в трубку. — Ты не представляешь, что со мной было этой ночью!
— А что с тобой было? — спросил я, с удивлением ощущая в теле непривычную легкость и, как бы это выразиться поточнее… здоровье. Да, мое состояние нисколько не соответствовало количеству выпитого накануне — я прекрасно помню, что одну бутылку мы все-таки закончили, а ко второй едва успели прикоснуться. Пришла жена с детишками, и в результате некоторые проблемы человечества остались нерешенными.
— Представляешь, — Володя почему-то перешел на шепот, — стоило мне спуститься с крыльца, какая-то сила подхватила меня и понесла, понесла прямо над дорогой, над заборами, иногда даже, как мне показалось, я поднимался над домами! Представляешь?!
— С трудом, — сказал я.
— Я не вру! — вскричал Володя тонким голосом. — Я не вру, Витя! Верь мне!
— Ветра вроде не было…
— Какой ветер?! Это была сила, совершенно мне незнакомая… И еще… — он замолчал.
— Ну?
— Это… Я слышу голоса.
— За окном?
— Во мне, Витя, — сказал Володя сдавленным голосом.
— Так, — протянул я. — Наверно, мы все-таки напрасно открыли вторую бутылку.
— Думаешь, дело в этом? — с надеждой в голосе спросил Володя.
— А в чем же еще?
— Это не белая горячка, Витя.
— А какая?
— Это совсем другое. Голоса разные, но это… Дело говорят. И, знаешь, я их узнаю.
— Мы вчера немного поговорили о параллельных мирах… Равиль предупреждал и Фатима с ним согласна…
— Какие миры, Витя! Какие миры! Я со своей бабой, с Калерией, не могу разобраться! Ее голос во мне не затихает!
— Она уже проснулась?
— Калерия уже два часа на работе!
— Звонит?
— Из нутра ее голос! — простонал Володя. — Из моего нутра!
— И что говорит?
— Критикует, — упавшим голосом проговорил Володя.
— По делу?
— Она всегда по делу… Что делать, Витя? Скажи, что делать, что делать?
— Приходи, у меня еще осталось немного…
— А знаешь, приду, — помолчав, решительно сказал Володя и положил трубку.
Что-то смутило меня в словах вчерашнего собутыльника, и, сам еще не зная, зачем, я оделся и вышел на крыльцо. И только спустившись по ступенькам, понял, зачем я здесь — мне нужно было увидеть Володины следы от крыльца к калитке.
Ребята, их не было.
Снег, выпавший вечером снег, которым я любовался ночью под круглой белой луной, был нетронут. Ни единого следа, ни самой малой вмятины на девственно чистой поверхности снега. Правда, в сторону соседнего участка следы были — это прошла поздним вечером моя жена с детишками, она к соседке ходила напрямик, не выходя на дорогу. И она, и детишки утром тоже шли через соседний участок, опять же минуя дорогу, — так было удобнее, короче. К калитке мог идти только Володя, у него и не было другого пути на дорогу, налево и домой.