Казалось, до этой «проникновенной» речи мистера Броуди директор еще был недоволен таким поворотом событий, который скрыли даже от него, но теперь полностью принял его сторону. И больше не намеревался возвращаться к теме самого факта моего участия.
Миссис Джеймс бросила возиться со своими записями и отложила ручку, словно ей только что предоставили негласное помилование.
Я взглянула на учителя, и он сделал мне едва заметный кивок.
Мне не хотелось этого делать, не хотелось посвящать их в то, что я пережила, когда стальные когти медведя Эрика вонзились в мое тело, но хотя бы эту часть своего обещания я собиралась выполнить. Пока я рассказывала, уставившись в ковер, я снова слышала под ногами хруст и шуршание маленьких камней, ощутила их неровную и твердую поверхность, почувствовала незыблемое величие, исходящее от древних валунов, увидела перед собой вырезанного в них грозного льва. Легкие вдруг сжались, как если бы воздух в комнате вдруг стал разряженным, как там, в горах. В крепости, где охотились на нас красные, чтобы тренировать свою способность управлять животными и людьми.
Я дошла до момента с расщелиной в скале, через которую ускользнула, и замолчала. Никто из присутствующих не проронил ни слова. Взгляд мисс Белл выражал неподдельное сострадание, но в основном лица в комнате оставались отчужденными и бесстрастными. Некоторые, как у миссис Джеймс, мистера Броуди и Стефани Аттвуд — откровенно скептическими. И только отъехавший мистер Скруп взирал на меня из-за толстых линз своих очков, словно не понимая, что он вообще тут делает и какое это имеет к нему отношение.
— Что было дальше?
У меня перехватило дыхание.
— Вы знаете.
— Вас вызвали сюда не для того, чтобы снова смотреть на ваши кривляния, мисс Леран, — в голосе директора прорезалась сталь. — Если я задаю вам вопрос, соизвольте отвечать на него подробно. Вам предоставили этот шанс, а вы сами пытаетесь его растоптать.
Шанс! Конечно! Так я и поверила! Может, учитель и полагал, что этим лицемерным собранием добьется для меня справедливости, я же не питала иллюзий по этому поводу. Эрика и Камиллу, любимчиков миссис Джеймс и учителей, никогда не накажут. А вот добросердечной и чуткой учительнице может достаться из-за меня.
Тишина в комнате стала натянутой. Мисс Белл закусила губу, ее побелевшие пальцы сжали пуговку на рукаве. И это придало мне решимости.
— Я пролезла на другую сторону и использовала лекарство, чтобы остановить кровь, — ответила я, смотря ему прямо в глаза и пытаясь не дрогнуть под этим безжалостным взглядом.