— Ладно, научусь, — шёпотом пообещал Лавентин.
Но он много чего обещал. Дом свой в целости и сохранности сохранить обещал, а теперь вместо дома развалины. Обещал не делать опасных экспериментов на острове, а из-за его боевой химеры только что пришлось вызывать военных. И военные разбежались, надо будет их наказать… а, они подчинённые Алвера, пусть сам с дезертирами разбирается.
Пообещать-то Лавентин пообещал, но всё так же стоял на месте. Я толкнул его к пролому в стене. Лавентин испуганно оглянулся:
— Мне нужны документы по старинным заклинаниям. Понимаешь… Я же не знаю её языка.
Нашёл когда вспомнить! Я едва сдержался, чтобы не высказать ему всё, что думаю о его умственных способностях. Просто толкал вперёд:
— Хоть картинками объясняйся!
— Нет, пойми, раньше портальными узлами пользовались, общались с иномирянами. Как-то же язык их узнавали, а они — наш. Я даже, кажется, что-то когда-то видел в архивных документах, какое-то заклинание понимания…
— Тебе привезут все архивные документы научного собрания, любого музея, всё, что угодно! — Наконец я дотолкал его до пролома в стене. — Только реши эту проблему.
Надо общаться с этими… девушками. Если Лавентин не может нас спасти, выдворив их из нашего мира, остаётся только договариваться. И как можно скорее.
Не следовало мне жениться, не судьба, лучше смириться с одиночеством.
Но я не смирился, и меня настигла кара.
Зацокали когти. Чёрные плюмажи качались на шестёрке выкрашенных в чёрное хищных ящеров, в такт им качались перья на воротнике и плече пассажира ландо.
Длор Хлайкери Эрджинбрасский собственной персоной. У меня опустились руки: только этого журналиста нам здесь не хватало. Ведь всего через дом отсюда имение Какики, его ещё не до конца привели в порядок, а Хлайкери с его привычкой совать нос во все подозрительные дела может заметить неладное.
— Только не он, — выдавил я.
Едва ящеры встали, Хлайкери широко улыбнулся и снял шляпу с непривычно расширяющимся верхом:
— Уважаемые длоры! Вижу, у вас тут что-то интересное происходит.
Ещё один любитель экстремальных развлечений пожаловал. Ещё и с художником из своей газеты. Я с трудом сохранял спокойствие: ничего, переживу. Плюсы в этой ситуации тоже есть: пока Хлайкери здесь, он точно не сунет нос в имение Какики.
Пока я себя успокаивал, художник делал зарисовки, а Хлайкери спрыгнул с ладно и вытащил из багажника ящик.
— Только сегодня приобрёл, — хвастнул Хлайкери новеньким фотографическим аппаратом. — Даже не надеялся, что удастся так быстро его опробовать.
Похоже, история с домом Лавентина скоро станет достоянием не только империи, но и всего мира.