На границе, под щитами, на которых написано «Добро пожаловать в Коннектикут!» и «Норт-Стонингтон, граница города», автомобили Национальной гвардии обоих штатов перегородили дорогу — их поставили перпендикулярно полосам движения. Предупредительные мигалки установлены настолько далеко от контрольно-пропускного пункта, насколько мне позволяет видеть экран — а значит, где-то за полмили, не меньше. Все согласно правилам, определяющим порядок блокирования автодороги.
Дорога забита автомобилями, стоящими в очереди. На контрольно-пропускном пункте полицейские и агенты ФБР светят фонариками на сидящих в автомобилях — и на передних, и на задних сиденьях — и иногда просят открыть багажник и осматривают его. Некоторые автомобили по их требованию сворачивают на обочину для более тщательного осмотра. Правоохранители неизменно записывают идентификационный номер транспортного средства, указанный на внутренней стороне передней дверцы, и его регистрационный номер. Получив разрешение ехать дальше, водители вынуждены огибать патрульные полицейские автомобили по крутой дуге, сворачивая на обочину, и лишь тогда они могут наконец-то продолжить свой путь в Коннектикут. Вот вам и «Добро пожаловать»! Не этого они ждали от Штата Конституции.[43]
Шоссе заполнено автомобилями настолько, насколько я могу видеть, хотя сейчас уже довольно поздно — около полуночи по восточному стандартному времени. Водители, несомненно, полагают, что это просто выявление тех, кто едет пьяным за рулем в субботу вечером, и именно таков результат проверки для двух невезучих водителей: у них временно изымают автомобили, а их самих отвозят в полицейский участок в Норт-Стонингтоне.
Вертолет летит над шоссе, чтобы засечь те автомобили, которые попытаются повернуть назад, и я впервые замечаю, что еще один вертолет занимается тем же самым.
Букс по ходу дела сообщает мне имена, фамилии, регистрационные и идентификационные номера транспортных средств, а я тут же проверяю, не имеют ли их владельцы уголовного прошлого и не были ли эти автомобили угнаны. Впрочем, я не думаю, что наш субъект стал бы ездить на украденном автомобиле. А уголовное прошлое? Трудно сказать. Меня, конечно же, не удивило бы, если бы оно у него имелось, но я почему-то полагаю, что за ним ничего криминального не числится. Уж слишком он щепетильный.
Я стараюсь не питать особых надежд, но чего уж тут скрывать: сегодня у нас есть реальный шанс схватить нашего субъекта. Каждый автомобиль, который вызывает у правоохранителей хоть малейшее подозрение и желание заглянуть в его багажник или даже отогнать на обочину для более тщательного осмотра, заставляет волоски на моей шее вставать дыбом.