| На таком маленьком корабле, однажды познакомившись со всеми попутчиками, было просто невозможно, даже если бы я этого и хотел, избежать компании друг друга, разве что сидеть, запершись в каюте. |
| The only person who held himself aloof was the Italian tenor. | Единственным человеком, державшимся особняком, был итальянец-тенор. |
| He spoke to no one, but sat by himself as far forward as he could get, twanging a guitar in an undertone so that you had to strain your ears to catch the notes. | Он ни с кем не заговаривал, а сидел в сторонке и тихонько тренькал на гитаре, и чтобы уловить мелодию, приходилось напрягать слух. |
| We remained in sight of land and the sea was like a pail of milk. Talking of one thing and another we watched the day decline, we dined, and then we sat out again on deck under the stars. | Беседуя то об одном, то о другом, мы наблюдали, как догорает день, ужинали, а потом снова сидели на палубе и глядели на звезды. |
| The two traders played picquet in the hot saloon, but the Belgian colonel joined our little group. | Два коммерсанта, несмотря на духоту, играли в салоне в пикет, бельгийский же полковник присоединился к нашей маленькой группке. |
| He was shy and fat and opened his mouth only to utter a civility. | Он был робок и толст и открывал рот лишь для того, чтобы произнести какую-нибудь вежливую фразу. |
| Soon, influenced perhaps by the night and encouraged by the darkness that gave him, up there in the bows, the sensation of being alone with the sea, the Italian tenor, accompanying himself on his guitar, began to sing, first in a low tone, and then a little louder, till presently, his music captivating him, he sang with all his might. | Приход ночи и наступление темноты, видимо, вдохновили сидящего на корме тенора, дав ему ощущение, что он с морем один на один, ибо, подыгрывая себе на гитаре, он начал петь, сначала совсем тихо, потом громче, и, наконец, музыка целиком захватила его, и он запел во весь голос. |
| He had the real Italian voice, all macaroni, olive oil, and sunshine, and he sang the Neapolitan songs that I had heard in my youth in the Piazza San Ferdinando, and fragments from La Boheme, and Traviata, and Rigoletto. | У него был настоящий итальянский голос, полный спагетти, оливкового масла и солнечного света, и пел он неаполитанские песни, которые я слышал в годы моей юности, а также арии из "Богемы", "Риголетто" и "Травиаты". |