— Что-нибудь о Василии Хоме можете добавить?
— Столько лет прошло… — задумчиво произнес старик. — Может, что и вспомню.
— Дед, ты будешь играть или нет? — подал голос «старожил». Его вопрос прозвучал в ультимативной форме.
— Извините, я вас отвлекаю от игры, — спохватилась Оксана.
— Но партию-то мы с вами должны доиграть! — категорически заявил старик и махнул «старожилу» рукой — мол, уже скоро. Развязка наступила через два хода.
— Мат! — гордо объявил старик и, попрощавшись с Оксаной, направился к «старожилу», который нетерпеливо ерзал возле доски с расставленными фигурами. Оксана на прощание вручила ему свою визитку и попросила перезвонить, если он что-нибудь вспомнит.
Оксана подъехала на Золотоворотскую, в архив СБУ, и сделала запрос на уголовные дела Василя Хомы и Аверкия Гаврилюка, жертвы и его палача. Молодой человек в сером костюме, принявший от нее заявление с ее контактами, пояснил, что материалы она получит не скоро, так как очередь желающих узнать о своих репрессированных родственниках большая, а в день они успевают обработать 20–30 заказов. Оксана не стала ничего объяснять, а снова позвонила Якимчуку, и тот, вздохнув, пообещал посодействовать в ускорении хода ее заявки.
«Эксперт сделал свое заключение, интересно, что на этот счет скажет экстрасенс?» — подумала Оксана. От Якимчука она узнала, что иногда, не афишируя, его «контора» обращается за помощью к некой Галине Петровой. В первый раз Петрова пришла к ним сама, когда их управление буквально била лихорадка из-за похищения дочери народного депутата. Она сказала, что обладает важной информацией, которая поможет найти похищенную девочку. Когда у нее поинтересовались, откуда она у нее, та просто ответила — «снизошло свыше!». Естественно, даже не опросив женщину, ее отправили восвояси. О ее визите стало известно народному депутату, который навел о ней справки, и он буквально заставил оперов внимательно выслушать ее и серьезно отнестись к ее словам. И в самом деле, подсказки Петровой помогли выйти на след преступников и спасти девушку. Даже помещение, где содержалась девушка, полностью соответствовало описанию, которое она дала. Это породило эйфорию: казалось, что с помощью ее уникальных способностей удастся полностью покончить с «глухарями». Однако на нее «снисходило» не всегда и не по заказу. В большинстве случаев она с сожалением говорила: «Я ничего не вижу. Передо мной и имяреком темная стена. Я ничем не могу помочь!» Поэтому обращались к ней все реже и реже, в основном в экстренных случаях, когда уже полностью оказывались в тупике.