— Вы на его месте поступили бы иначе? — иронично улыбнулась Оксана.
— Безусловно! Все достается в борьбе — даже любовь. В третьей части, «Сцена в полях», музыкант ведет себя, как лох, — находит и теряет любимую. Четвертая — «Шествие на казнь». Ему кажется, что он убил ту, которую любил, что он приговорен к смерти, его ведут на казнь.
— Я вчера прочитала роман Алмазова, послуживший основой для фильма «Красная маска». Там тоже главный герой мучается из-за того, что подвел любимую под казнь. Видимо, это не случайность, если Алмазов выбрал именно эту музыкальную композицию для вечера?
Однако «Дарт Вейдер» словно не слышал вопроса:
— Пятая часть — «Сон в ночь шабаша». Сборище колдунов и ведьм, вакханалия торжества нечистой силы, дьявольская оргия и среди них — она, его любимая. И она — другая, такая же, как и они! Здесь не совсем понятно, у меня возникли вопросы к Берлиозу — что он хотел этим показать? Проявление второго, истинного, «я» его любимой или ужас смерти, которая, если не уничтожает, то трансформирует наше «я»? В любом случае это зрелищно как в музыкальных, так и визуальных образах.
— Теперь мне понятно, почему участники вечеринки облачены в маски, среди которых есть довольно жуткие. Вызывает недоумение лишь наличие мультяшных масок. Проблема с реквизитом?
— Отнюдь. Бывает, Зло маскируется под невинным выражением лица. Кому, как не вам, об этом знать?!
— Бывает… Семен, вы же знаете, что я здесь не ради того, чтобы развлечься, а по работе. Вы обещали познакомить меня с членами съемочной группы и начать с вашей помощницы — Риты и актрисы, сыгравшей третью жертву в фильме.
— Охотно, — кивнул «Дарт Вейдер». — Ожидайте меня, я скоро вернусь с Ритой и Рябининой. Они где-то здесь, совсем недавно я их обеих видел! — И он скрылся в толпе масок, которая стала значительно многолюднее.
Оксана отметила про себя, что вечеринка устроена с размахом, тут присутствует не менее полсотни человек, и все в масках. Семен говорил, что в группе было человек тридцать, значит, тут много, подобно ей, приглашенных. Освещением на вечеринке служили разноцветные гирлянды, развешанные на кустах, деревьях и просто протянутые высоко над головой. Они давали немного света, и все вокруг пребывало в полутьме, а за пределами освещенного места и вовсе погружалось в постепенно сгущающийся мрак.
Ожидание затянулось, и Оксана, невольно вслушиваясь в звучащую музыку, даже немного отвлеклась. Когда за мрачным нисходящим унисоном виолончелей и контрабасов последовало оглушительное звучание оркестра с усиленной группой медных и ударных инструментов, она не сомневалась, что близится к завершению четвертая часть симфонии — «Шествие на казнь». Вдруг какофонию звуков сменил солирующий кларнет. В его звучании было что-то печальное и нежное, передающее нарастающую тревогу.