— Иди за мной, — Дик встал, поманил Радченко пальцем. Провел через коридор в отдельное помещение, открыл еще одну дверь и подтолкнул Радченко в спину.
Дима переступил порог, сделал три шага вперед, остановился. Тут загорелся свет, и Радченко зажмурился. Он стоял посередине ванной комнаты, потолок и стены которой были облицованы золотыми панелями. Посреди этого великолепия на черном мраморном полу стоял массивный золотой унитаз, справа золотой рукомойник и ванна джакузи в форме морской раковины.
— Наша гордость, — сказал Дик. — Демонстрационная комната. Это обычный керамический унитаз мы превратили в золотой. Тоже самое с ванной и раковиной. Наш работник, кстати, русский, зовут его дядя Жора, при помощи образивного камня снимает покрытие керамического унитаза. Затем грунтует его. Это делают, чтобы золотая краска легла ровно и не отскакивала от поверхности, если кому-то захочется поковырять ее ногтем.
— Обычная краска?
— Не совсем обычная, с повышенным содержанием скипидара, — ответил Дик. — И еще нескольких компонентов. Они делают краску блестящей, будто настоящее золото. Краску напыляют трижды. Это создает эффект глубины.
Радченко присел на корточки и провел рукой по унитазу. Поверхность была не совсем ровная, с едва ощутимыми бугорками. Впечатление такое, будто унитаз вправду отлит из золота.
— В бумагах которые я тебе дал, подробная инструкция, как разговаривать с покупателями унитазов и раковин, — сказал Дик. — Есть все возможные вопросы и ответы на них. Люди, конечно же, знают, что покупают они керамические унитазы. Но не знают, что покрыты они обычной краской, а не слоем золота. Ты скажешь: обман. Я отвечу: люди сами не хотят знать правды. Их легко обманывать, потому что они хотят быть обманутыми. Они верят, что по дешевке берут дорогую вещь. Зачем же разрушать иллюзию?
— Но… Все это незаконно.
— Если хочешь заработать законным способом, иди мыть тарелки, — сказал Дик. — Я знаю одну забегаловку, там нужен мойщик посуды. Могу замолвить словечко.
— Если со мной захотят познакомится полицейские? Или местные гангстеры?
— Это исключено.
— И все-таки?
— И все-таки — это исключено. Попробуй сесть.
Радченко опустился на унитаз, верхний свет стал меркнуть и погас. Заиграла классическая музыка, кажется, пятая симфония Шостаковича. На задней стене открылся глазок. Оттуда выскочил луч проектора, на золотых стенах закружились кленовые листья, большие и маленькие. Затем пошел золотой снег, сменившийся золотым ливнем.
Дик выключил музыку и врубил верхний свет.
— Как ощущение?
— Потрясающее.