Двадцатый век был им почти ровесник: родился тремя годами раньше Беллы и на два года позднее Иосифа. «Мой отец – бывший миллионер. Буржуй, а теперь – лишенец». Лишенец – тот, кто сполна хлебнул лиха. «В типографии печатали революционные листовки, поэтому отца не расстреляли, а мне позволили поступить в Томский университет, на медицинский факультет».
– Так вы врач! У нас много общего – во всяком случае, химия и биология.
И не только здесь нашлось общее, сходств оказалось с избытком.
Родители у него тоже проживают в Свердловске, дом на берегу Исети – рядом с Каменным мостом.
Белла ахнула:
– Мы совсем недавно там жили! Ещё в прошлом году. Вы опишите дом, пожалуйста.
Оказалось, тот самый – именно здесь жила её семья, пока мама не надумала сменить квартиру (ей нравилось переезжать).
– А вы в какой комнате спите? Моя была – за русской печью.
– А что, если нам на «ты» перейти?
– Я не возражаю. Давайте, давай на «ты»!
И тут за окном неожиданно появился свердловский вокзал.
2
Его дед изменил семейную фамилию, чтобы придать той русское звучание, а отец вернул прежний вариант. Сам же он, дождавшись подходящего возраста, поменял имя: раньше его звали как завоевателя, теперь – как мастера. И никто не верил, что это его настоящие имя и фамилия – уж больно всё это смахивало на творческий псевдоним. Родители звали его, как прежде – Эриком. Мама – химик-эксперт, а ещё – детский писатель и взрослый поэт. Отец – врач-отоларинголог, которого в Железнодорожном районе знали и дети, и взрослые – пациенты приходили специально на консультацию к Иосифу Моисеевичу. Познакомились родители в поезде, по дороге из Ленинграда в Свердловск – эту историю мама часто рассказывала маленькому Эрику за обедом. Он слушал и, забывая о еде, начинал лепить из ржаного хлеба рыцарей. Очень хорошие получались рыцари – вроде бы и надо маме отругать сына за неподобающее поведение за столом, да язык не поворачивался. И не было у родителей такой манеры – ругая, добиваться послушания. В этой семье с детьми было принято дружить – потому и Эрик, и его сестра Людмила ничего не боялись, росли сильными, самостоятельными личностями. Эрик – тот даже чересчур самостоятельная личность, считали окружающие. На всё у него своё мнение, а главное – клокочущая внутри энергия, совладать с которой юному человеку очень непросто. Прежде чем научишься переплавлять эту бурную стихию в картины, или, быть может, в научные открытия, или, почему бы и нет, в поэзию, можно наломать таких дров! Темперамент ему достался от отца, такой, как ни смиряй, рано или поздно рванёт…