— Я заплачу, сколько надо.
— Теперь такой вопрос: нужно ли ее ловить с поличным? Ты знаешь, как это делается. Ждем, когда любовник заберется на женщину или она на него. Проникаем в квартиру, гостиницу во время сеанса плотской любви либо делаем это заблаговременно. И фотографируем. Твоя жена немного расстроится, увидев в комнате посторонних мужчин с фотокамерой. А ее друг может и с кулаками полезть. Но это не беда…
— Давай как-нибудь без насилия.
— Есть другой вариант. Мы устанавливаем скрытые камеры у тебя в квартире или в другом месте, где любовники условятся о встрече. Важно, чтобы мы заранее знали о месте свидания.
— Тогда пусть устанавливают.
— Ты должен понимать: для твоего бракоразводного процесса фотографии не нужны. Судья вас и без фотографий разведет. И все-таки они понадобятся. На процессе мы, разумеется, заявим, что карточки тебе кто-то подбросил. Положили на порог квартиры толстый конверт, позвонил в дверь и убежал. Причем очень быстро. А ты просто не мог не заглянуть в этот конверт. Ты все понимаешь?
— Да, конечно, — кивнул Радченко.
В ушах Радченко звенело, он страдал от головной боли и думал, что делать дальше: согласиться на предложение Волкова или… Он уже согласился, даже спорить не стал. С другой стороны, о чем здесь спорить. Эдик профессионал в своем деле, он принимал участие в сотнях громких бракоразводных дел, поэтому действует так, как подсказывает здравый смысл и опыт.
Но еще не поздно отменить все к чертовой матери. Не унижаться до слежки и подглядывания в замочную скважину за своей женой, человеком, с которым прожил больше десяти лет. Если она нашла другого мужчину, значит, ее избранник лучше тебя. Надо с этим смириться и расстаться с Галей, пусть живет с тем человеком, кого любит. Но следить за женщиной, фотографировать ее в моменты интимной близости… Это унизительно для тебя и для нее, — сказал себе Радченко.
Хорошо, пусть будет так: он все отменит. А позже, через год или два, будет вспоминать эту ночь в гостинице, эту минуту… И спрашивать себя: какого черта я зарыл голову в песок, почему не захотел узнать правду, страшную, унизительную для мужского достоинства? Я струсил?
Нет, он не станет ни чего отменять. И пусть его действия не совсем этичны, но они хотя бы объяснимы. А как с Галей? Какие слова найти, как назвать то, что делает она: предательство, низость, подлость? Радченко не произнес вслух ни звука. Он только закрыл глаза. Перед ним была темнота, в которой кружили золотые звездочки, похожие на светлячков.
— Все эти фотографии или видеозаписи постельных сцен нужны по одной единственной причине, — говорил Волков. — Судья должен их посмотреть и вынести решение по ребенку… Судья решит, что доверить воспитание мальчика дошкольного возраста аморальной женщине — нельзя. Короче, это нужно, чтобы твой Максим остался с тобой, а не с ней. Да, делать фотографии твоей супруги во время интимной близости — незаконно. Но на суде мы сможем представить дело так, что эти карточки тебе подбросили. А ты сунул нос в пакет и пережил сильнейший эмоциональный шок. Ты честный нравственный человек, а она… Короче, дело выигрышное. Итак, мой вопрос: делать съемку постельных сцен? Или ребенка ты оставишь Гале?