– Нет, ни в к-коем случае, – отвесил тот неловкий полупоклон. – Леди В-виржиния, еще раз б-благодарю. П-приятного вечера!
Когда Синглтон отошел на приличное расстояние, Эмбер глубоко вздохнула – и с этим вздохом из нее словно вышли последние силы. Мне даже показалось, что вокруг глаз и губ появились морщинки.
– Присядем, Виржиния, – предложила она без улыбки и растерянно оглянулась. – Что-то я ужасно устала. Не представляете, насколько тяжелым выдался вечер…
Мы отошли подальше от факелов, костров и назойливого шума праздника в прохладную полутень древних дубов, покрытых седыми пятнами лишайников. Там баронесса устало опустилась на скамью и принялась медленно расстегивать мелкие пуговки на перчатках. Я механически считала их про себя и пока помалкивала, давая Эмбер возможность собраться с мыслями.
…тридцать восемь, тридцать девять, сорок…
…сорок шесть, сорок семь, сорок восемь…
Пятьдесят.
– Ненавижу их, – пожаловалась Эмбер, стягивая перчатки и бессильно сжимая их в кулаке. – Руки в них совершенно ничего не чувствуют. Перчатки, Виржиния, – это как репутация. Тебя приучают их носить с детства, но никто не думает о том, как они неудобны. Скажите мне откровенно… Моя репутация так ужасна?
Я оторопела.
– Простите, Эмбер, я не совсем поняла вопрос… Что значит «ужасна»?
– То и значит! – В приступе чувств она хлестнула перчатками по краю скамьи – жест бессильный и отчаянный. – Я выгляжу, как бездумная кокетка? Как та, кто ни во что не ставит своего мужа? Как доступная женщина? – Голос у нее задрожал.
– Небеса с вами, Эмбер! – поспешила я вклиниться в паузу между вопросами, чтобы не позволить подруге зайти в самобичевании слишком далеко. – Что навело вас на такие ужасные мысли? Еще утром вы были в порядке, а сейчас… – В голове у меня мелькнула абсурдная догадка, навеянная недавней сценой. – Сэр Винсент Фаулер что-то сделал?
Баронесса отчетливо вздрогнула, и лицо ее стало похоже на гипсовую маску.
– Не сделал. Сказал. Он…
– Говорите тише, Эмбер, вдруг кто-то захочет прогуляться вдали от главной площадки. Сдается мне, вы не рады будете, если посторонние услышат ваши откровения.
– О… – Эмбер явно об этом не задумывалась. – Хорошо, – произнесла она наконец шепотом. – Слушайте…
История Эмбер оказалась банальной, как заголовки в государственной газете, и печальной, как некролог. Фаулер обратил внимание на то, что леди Вайтберри приехала на праздник без супруга. Красавица – и без мужниного присмотра. Заманчиво, верно? Вот и Фаулер так решил. Сначала его ухаживания были ненавязчивыми и не выходящими за рамки приличий: подать руку на лестнице, поднести бокал с прохладительным напитком, развлечь острым, на грани приличий, анекдотом… Да мало ли что! Эмбер, избалованная всеобщим восхищением в высшем свете, благосклонно принимала знаки внимания, не думая всерьез о последствиях до тех пор, пока Фаулер не перешел черту. Сегодня, в самый разгар вечера, он подловил беспечную баронессу в укромном уголке и попытался…