Не сработало, так что из купальни я вышла уже малость надутая.
– Вот женщины! – Ринвейл накинул полотенце мне на голову. – Сначала страдает, что не хватает романтики, внезапности и свиданий. А когда я это обеспечиваю вот прямо с ходу, что происходит? Недовольная моська у нас происходит!
– Довольная моська, довольная, – выглянув из-под полотенца, заверила я супружника, опасаясь, что у него вдруг пропадет настроение и мы никуда не пойдем. Тем более я малость оживилась. Да и что скрывать? Чем дальше, тем становилось любопытнее, что же придумал господин цай Тирлин!
– Вот и чудненько, – светло и радостно улыбнулся муж и сбежал одеваться. Правда, я очень удивилась, когда в мою сторону из шкафа полетели вещи. – Вот это надень!
– Зачем? – ошарашенно поинтересовалась я, глядя на специально зачарованную одежду, сшитую для горных вылазок. Фейри заколдовали ее от холода и воды, и теперь в ней можно было спать хоть в сугробе.
– Сюрприз, – загадочно поведал такой спонтанный и креативный муж.
Внезапно я ощутила, что меня отпускают настороженность и некоторая лень. Им на смену пришло нетерпеливое воодушевление. В конце концов, я огненная драконица!
Оделись мы почти одновременно. Вейл застегнул куртку, подхватил меня под локоть, и мы вышли из комнаты. Коридоры Анли-Гиссара едва заметно искрились, давая ровно столько света, чтобы видеть контуры и не ударяться о стены.
Я глубоко вдохнула. В воздухе еще витали запахи пыли и запустения, но они становились все менее явными. Город оживал. Наполнялся ароматами, звуками… Сейчас он прислушивался к нашим мягким шагам.
Все же я считала Анли-Гиссар отчасти живым и разумным. Слишком много в нем растворилось надежд, мечтаний, боли и разочарований. Эмоции впитываются в стены… рождают подобие сознания.
– О чем думаешь? – тихо спросил Вейл. Муж не повысил голос, словно уловив мое внутреннее состояние и нежелание нарушать тишину коридоров иначе как шагами.
– Об Анли-Гиссаре, – призналась я. – О том, что ассоциирую его с живым существом.
– Сказки это, – чуть слышно хмыкнул Вейл. – Хотя хейлары тоже в это верят, я полагаю, дело в их отношении к этому месту. Для них Анли-Гиссар – не просто ДОМ, для них это… почти колыбель. Вместе с матерью.
– Ты не веришь, потому что ученый, – вздохнула я. – Реалист! Хотя подобие сознания у некоторых вещей давно доказано.
– Разумеется. Но не забывай, что оно не само рождалось, а было заложено создателями. Притом в львиной части случаев это сознание раньше было сознанием какого-нибудь живого существа.
– Как скажешь.
Я решила не спорить. Смысл? Все равно каждый останется при своем мнении, а я, быть может, еще и расстроюсь.