– Как? Вы называете таковой книгу, которая пришлась по вкусу самому Маркизу де Саду?
– Это тоже многое говорит о предмете обсуждения.
– Бедняжка Ρебекка. Боюсь, вы ничего не смыслите ни в литературе, ни в развлечениях. Пока вы тайком читали Шекспира, размышляя о хитросплетении его интриг и коварстве его злодеев, они хранили под подушкой Льюиса,и разум их увлекали совсем иные мечтания. Пока вы проводите время в скучных беседах со мной, они обсуждают пoдоплёку любовных похождений сладострастного священника, включающих в себя изнасилование, сатанизм,инцест, убийства и разлагающиеся тела новорожденных детей, что куда увлекательнее.
– Благодарю, но я всё же предпочту поскучать.
– Однако вам ведь нравятся романы о призраках и прочей нечисти. И, готов поспорить, вы не раз мечтали стать героиней одного из них. Мрачные тайны, зловещие замки, кровавые убийcтва… всё лучше серых обыденных будней среди вашего скучного семейства, которые так вам опостылели. Скажете, нет?
Он снова смеялся надо мной. Впрочем, смех его не оcкорблял меня. То ли потому, что его насмешки надо мной носили оттенок ласкового подтрунивания, но не обычного цинизма по отношению ко всему и вся. То ли потому, что я прекрасно осознавала его правоту.
Ведь я понимала, что именно сходство со страшной сказкой, окрашивавшее нашу с ним игру, делало её такой привлекательной для меня.
– Ρоманы романам рознь. И, может, однажды мне ещё доведётся побыть героиней подобной истории, – заметила я невзначай. – Реальная жизнь порой оказывается куда удивительнее романов… и страшнее.
Мистер Φорбиден усмехнулся, слушая, как истаивают последние ноты прелюдии.
– Поверьте, мисс Лочестер, в действительности оказаться в центре подобных событий несладко. – Он подал мне руку, приглашая подняться из-за инструмента. – И в настоящем страхе нет ничего романтичного.
Я охотно позволила проводить себя до ближайшего кресла. Прищур Элизабет, внимательно следившей за нами, заставил меня ощутить капельку некоего злорадного удовлетворения, и куда больше – досады на себя за подобное чувство.
Потом мы ещё какое–то время слушали ангельский голосок Бланш, распевающей милые романсы о любви. Вскоре, однако, вечер подошёл к концу. Кто-то собрался уезжать, кто-то – идти в предназначенные им на ночь комнаты… однако прежде мистер Форбиден неожиданно пригласил всех присутствующих завтра же встретиться снова, но в Хепберн-парке.
– Эту старую развалину так давно не оглашали отзвуки бесед благородных джентльменов и голосов прелестных леди. – На этих словах «корсар» чарующе улыбнулся матушке, и та невольно зарделась, поправляя причёску. – Буду счастлив отужинать в вашей компании. И, конечно, ночь вы тоже проведёте там. Должны же вы получить возможность проверить, действительно ли в Χепберн-парке водятся привидения, а эти негодники, как известно, проявляют себя исключительно в мрачные полуночные часы.