Тор оставил жену спящей. Он знал, что, если не поторопится, она проснется и позаботиться о малыше Ное. Кто бы мог подумать, что был реальный спор за то, кто будет менять подгузник в замке. Он обычно проигрывал ей или Керу, но сегодня он ждал, когда она заснет, чтобы некоторое время посидеть с сыном.
Он вошел в смежную комнату, которую они превратили в детскую. Маленький Ной уже издавал булькающие звуки и безумно махал своими крошечными кулачками в воздухе. Тор чувствовал бы себя плохо, если бы пришлось будить сына, чтобы поменять ему подгузник. Теперь он мог держать его, не беспокоясь о том, чтобы разбудить.
Он взял Ноя и поднял его на руки. Затем сел в кресло-качалку, на которой настаивала Морган. Он был рад, что исполнил каждое желание для детской, потому что и сам полюбил кресло-качалку. Это было его любимое место, чтобы посидеть с Ноем и смотреть в окно.
— Как ты, сынок?
Ной уставился на него своими большими золотыми глазами. Пухленький с беззубой улыбкой на губах. Ребенок гукал и ахал.
Ной выглядел в точности, как Тор. Он улыбнулся, и Ной тоже улыбнулся. Между ними была глубокая связь. Что-то, чего Тор никогда не ощущал прежде и не знал, как это удивительно, до появления сына. Он так долго отрицал, что надеется на то, что у него однажды будет пара и дети, но теперь он понял, почему это делал.
Нельзя скучать по тому, чего никогда не было. Теперь же у него были и жена, и ребенок. И Тор понял, какими особенными они были для него. Морган привела его в мир живых. Раньше он существовал. Теперь - жил. И он ни в коем случае не пропустит ни секунды этой жизни.
Дверь со скрипом открылась. Он поднял глаза и встретил взгляд Морган.
— Привет, красавчик, — прошептала она. — Вижу, ты, наконец, добрался вперед меня.
Он усмехнулся и пальцем поманил к себе.
— Подойди сюда. Тебя трудно победить. Я не знаю, как ты всегда знаешь, когда он будет бодрствовать.
— Инстинкт. — она вздохнула и, взяв ребенка с его рук, устроилась на его коленях.
— Ты одна из самых любящих и всепрощающей женщин, которых я когда-либо встречал.
Она застонала и поморщила нос.
— Ну и что ты натворил? Почему ты так говоришь?
— Я просто думал о твоей матери, и сколько ты отпустила для того, чтобы восстановить ваши отношения.
Она пожала плечами.
— Какой смысл удерживать всю эту боль? Кроме того, я знаю, что она любит меня, и я хочу, чтобы Ной получил столько любви, сколько возможно, от всех членов семьи.