— У меня со спиной что-то неладное. Болит, сил нет.
— Спина? — Николай нахмурился. — Это плохо. Подойди-ка сюда. Дай, я гляну.
Ксюшу не нужно было долго уговаривать. Она приблизилась к нему, повернулась задом, демонстрируя упругие ягодицы, едва прикрытые тонюсенькой материей, похлопала себя ладошкой чуть ниже шеи.
— Вот тут.
— Здесь? — Николай дотронулся до ее спины.
Ксюша тут же ощутила знакомый, горячий жар. Он хочет ее! Хочет! И голос у него изменился, стал глуховатым, низким.
— Да, здесь. Ой!
— Что? — испугался он.
— Больно! Ужасно!
Николай аккуратно развернул ее к себе лицом.
— Вообще-то, тебе нужно показаться доктору. В таком состоянии нельзя заниматься. Можно навредить еще больше.
— А я думала, ты мне поможешь. — Она разочарованно моргала ресницами. — Ты же сумел вернуть себе форму.
— То себе. — Николай задумчиво хмыкнул. Ксюша заметила, что он искоса смотрит на нее. — Ладно, — произнес он все тем же странным, чуть сдавленным голосом. — Давай попробуем.
— Давай, — обрадовалась Ксюша. — Что мне делать?
— Стой, как стоишь. Дай сюда руки. Вот так. Теперь подними их кверху. Осторожно, медленно. Дальше в стороны. — Он держал ее за кончики пальцев, точно кукловод марионетку. — Больно?
— Нет. Сейчас нет. Даже приятно.
— Хорошо. — Николай сжал ее запястья. — Давай теперь вниз. — Она чувствовала у себя на щеке его дыхание. Оно было прерывистым и горячим.
Ксюшу словно подстегнула какая-то неведомая сила. Тело подалось вперед, будто магнитом притянутое. Миг — и Николай уже обнимал ее, а она льнула к нему, слабея и жмурясь, точно кошка.
— Черт, — хрипло пробормотал он и попытался отстраниться, но было поздно. Их губы слились в страстном поцелуе, том поцелуе, которого она так ждала тогда, в ресторане. Он длился целую вечность, а когда, наконец, закончился, у Ксюши было ощущение, что она парит в воздухе.
— Черт, — повторил Николай и опустил глаза. — Этого не может быть. Не должно.
Он с трудом разжал руки. Ксюша увидела, как по его лбу снова струится пот.
— Почему не должно? — спросила она тихо.
— Почему? — Он усмехнулся, так и не глядя на нее. — Разве не с тобой Ольга советовалась насчет свадебного платья? А насчет прически?
— Какое отношение к нам имеет Ольгина прическа? — Ксюша снова потянулась к нему, но он резко отпрянул назад. — Эх, а ты, оказывается, трус. — Она покачала головой.
— Я трус? — Его глаза знакомо прищурились. — Не думаю. В поединках я никогда не дрейфил, а это не шутки.
— Зато сейчас сдрейфил. — Она презрительно улыбнулась. — Сдрейфил, сдрейфил. Шарахаешься от женщины, которая тебя любит.