Особое командирское мастерство проявил Блажевич в стремительном наступлении на Шахты. Овладев населенным пунктом Каменоломни, батальоны полка устремились к городу. Преодолевая сопротивление, они ворвались на окраину Шахт. Разгорелся уличный бой. В 10 часов утра 12 февраля гвардейцы подняли флаг на здании в центре города. В боевом донесении командир писал:
«При занятии населенного пункта Каменоломни и города Шахты захвачено: паровозов — 36, орудий разного калибра — 10, танков — 4…»
Командир полка был удостоен ордена Александра Невского.
А потом — бои на Миус-фронте, ранение, очередное звание, новое назначение. В конце июня Иван Иванович принял 221-ю стрелковую дивизию. Новому комдиву была поставлена задача за короткий срок подготовить соединение к серьезным боям по прорыву немецкой обороны. Глубина ее многополосных укреплений доходила до 70 километров. В ней доты, дзоты, минные поля, проволочные заграждения.
И вот на рассвете 17 июля 221-я дивизия при поддержке штурмовой авиации и артиллерии атаковала оборону врага. Испытывая упорное сопротивление, полки дивизии «прогрызали» оборону, настойчиво продвигались к ключевой высоте «Саур-могила». До нее оставалось совсем немного, когда к участку прорыва подошли из глубины немецкие танки и нанесли мощный контрудар. Он пришелся по флангу дивизии, 695-му полку. Танки смяли его боевой порядок, вышли к штабу, нарушили управление.
Командир дивизии находился на наблюдательном пункте, когда на полки майора Грушевского обрушился шквал снарядов и мин. Потом лавиной пошли танки.
— Прошу огня! Всюду танки! — докладывал Блажевичу командир полка.
— Отсекай пехоту! Пехоту не пропусти!
Комдив по опыту знал, как важно не пропустить в расположение неприятельскую пехоту. Танки, если прорвутся, в глубине непременно напорются на огонь артиллерии, не упустят своего и бронебойщики: противотанковые ружья бьют метко и бортовую броню прошивают насквозь. Саперы тоже сумеют набросать на опасных направлениях мины. Так что с прорвавшимися танками есть кому бороться.
А вот если с танками будет и пехота, тогда обстановка намного усложнится.
— Держись, Грушевский! Поможем! Только не отступи! Ни шагу назад!
В ту ночь полковник Блажевич не сомкнул глаз. В черном ребе кружили самолеты, развешивали световые бомбы. Они медленно спускались на парашютах, освещая залегших солдат и позиции артиллерии, минометчиков, все, что составляет боевой порядок. Ближайшие селения полыхали, и пожары тоже светили далеко.
Беспрерывно била немецкая артиллерия. Бешеный налет сменялся методическим огнем, потом стреляли минометы, и мины с кряканьем рвались, секли осколками землю. Небо чертили яркие строчки трассирующих очередей. С тяжким металлическим лязгом ползали танки.