Что ж, такого удовольствия он им не доставит.
Гордей помогал на кухне, и Марк не стал его дергать. При всем своем аристократичном происхождении и воспитании, он с уважением относился к слугам. Понимал, что добросовестное служение — это не навязанная обязанность, а искреннее желание сердца.
Поэтому, он сам зашел в гардеробную и взял спортивный комплект одежды. Думая о наболевшем, мужчина не сразу заметил красотку, распластавшуюся на кровати в откровенном нижнем белье.
Пораженный, он замер.
— Отвык? — насмешливо спросила Татьяна и эротично перекатилась на другой бок.
— Думал, ты ушла.
— То есть ты не рад? — притворно надула губки она.
Марк вздохнул и присел на краешек кровати. Ясно, что ванная откладывается и предстоит серьезный разговор.
— Почему такой уставший? Нужно отдохнуть… — она потянулась и со значением посмотрела прямо в глаза.
А ведь так же прекрасна, как и раньше: лучистые глаза и коричневые локоны смотрятся нежно, придают еще больше женственности лицу и вызывают в нем какую-то щемящую сентиментальность. Он понял, что снова бы попал в ее сети, потому что она — его любимого типажа: горячая брюнетка с шикарными волосами и нежными чертами лица. Почти как Кассандра.
— Но не об этом нужно думать сейчас, — строго одернул он себя и нахмурился.
— Олег здесь.
Улыбка медленно сползла с лица Татьяны, как только она услышала о муже. Ошеломленная, женщина не поверила услышанному, и с сомнением смотрела на Марка.
— За тобой приехал, — устало произнес он и подумал, что от этой женщины устал.
Прекрасна, спору нет, но…
— Не хочу к нему, — нервно сказала Татьяна и пододвинулась ближе: — Я тебя хочу. Марк, милый…
— Я не милый. Серьезно. Он приехал за тобой, и я сказал, что все кончено.
— Но я не хочу к нему, — она схватила его за руку и потянула на себя, — иди ко мне. Я соскучилась.
— Тань… — он сморщился, и резкие слова уже собирались слететь с его губ, как их коснулось что-то мягкое и теплое.
Целый месяц у него не было женщины, и организм истосковался по ласкам. Тело не отказывалось признавать Таню своей, и Марк сам удивился своей реакции.
Ее руки умело двинулись под рубашку и коснулись вспотевшего тела. Он не сдержал рык и впился в теплые, податливые губы. Руки сами потянулись туда, где прозрачное кружевное белье прикрывало самое интересное, и он не сдержался.
Она сама пришла в его комнату, сама захотела близости и сама же потянулась к брюкам. Он двигался, как в тумане, совершенно механически, отзываясь на приятные ощущения и не думая о том, что будет дальше. Сейчас только ее тепло, нежность и ласка имели значение.