— Нет, три недели.
— Всего-навсего?
— Да, господин инспектор. Я бы тут долго и не удержалась.
— Почему?
— В конторе по найму меня сразу предупредили.
— Что это за контора?
— Контора Ле Беллес в Терне.
— О чем же тебя предупредили в конторе?
— Мне сказали, что я не удержусь долго у мадемуазель Сарразен. Два месяца — это предел. Они сказали, что мадемуазель Сарразен очень капризна. Извините, что я так говорю, когда она… Я только повторяю.
— И ты все-таки пошла на это место?
— Когда сидишь без работы… Мои прежние хозяева вынуждены были отказаться от прислуги.
Бело вынул блокнот.
— Может, ты скажешь мне их фамилию и адрес?
— Почему бы и не сказать? Я работала у них пять лет и получила от них рекомендательное письмо. Супруги Лекуры, улица Верней, тридцать один.
— Там, где аптека.
Жизель оживилась.
— Вы из того района?
Бело отрицательно покачал головой.
— Должна признаться, что мадемуазель хорошо мне платила, — продолжала Жизель. — Два месяца у нее — это все равно, что полгода в другом месте.
— По-твоему, она действительно была капризна?
— Нет! Всегда держала слово. Как говорила, так и делала. И никогда не повышала голоса.
— У нее часто бывали гости?
— Приемов она не устраивала, а для прислуги это главное. Наверху я тоже не убирала. Ключ был у госпожи.
— А спишь ты где?
— На втором этаже. Хорошая комната, совсем не такая, как обычно бывает у прислуги.
Они пошли в соседнюю гостиную. Царивший здесь беспорядок изменил ее вид. Через широко открытые двустворчатые двери виднелась нога, обутая в туфельку в восточном вкусе. Работники отдела криминалистики всюду понаставили свои приборы и прожекторы.
— Мы кончили, комиссар, можно забрать труп, — обратился один из них к Бело.
— Спасибо. Вызывайте машину. Останься тут, — обратился Бело к Жизели.
Он хотел еще раз посмотреть на жертву, прежде чем она исчезнет отсюда навсегда. Никогда не известно, что может открыть такой осмотр. На этот раз он не заметил ничего нового. Жертва, получив удар в спину, упала навзничь.
— Мгновенная смерть, — констатировал Боннтет. — Но подождем результатов вскрытия. Удар нанесен стилетом или ножом. Острым орудием. Его не нашли до сих пор и, возможно, не найдут никогда. Нож легко унести с собой, это не топор. Кстати, о топоре…
— На топоре нет никаких отпечатков пальцев? — спросил Бело, ни к кому персонально не обращаясь.
— Никаких! Мы бы тебе сказали! — ответил Нурри, старший из всех, ответственный за отпечатки пальцев.
Топор, а точнее топорик, находился в кухне. Жизель сказала, что рубила им дрова.
— Никаких, — повторил Нурри. — Вытерт, вымыт, вычищен, как алебарда стражника.