А в Париже, точнее, в Нейи, повесив трубку после разговора с любезным Тевене, Бело, чтобы собраться с мыслями, прикрыл глаза и не сразу заметил стоявшую перед ним Жизель. Он сидел в мягком кресле, в самом центре второй гостиной (первой мы будем называть ту гостиную, где лежала жертва и работали люди из отдела криминалистики). Стены сплошь были увешаны картинами Ван Гога.
С ними Бело уже имел дело. В прошлый раз это была репродукция, маскировавшая сейф. Оригиналы Ван Гога не используют для укрытия денег или драгоценностей. Они сами — целое состояние. Большое или маленькое? В общей сложности, вероятно, огромное. Эксперт представит точные данные. Вся эта вилла в духе Трианона вместе с террасой из тесаного камня, хорошенькая, как игрушка, кажется намного меньше, чем она есть на самом деле. У входа — плиточный пол в виде шахматной доски из белого и черного мрамора. И за всем следит одна только служанка? Бело взглянул на Жизель. Жизель — название балета, которого он никогда не видел, но запомнил афишу. Как-никак, культурный полицейский! Эта Жизель ничем не напоминала балерину. У нее были толстые, сильные ноги. Она походила на крестьянку. «Танец с метлой», — подумал Бело. Вообще с утра он был в хорошем настроении. В первый раз в работе ему помогал его крестник, Симон Ривьер, сын его лучшего, не считая Пикара, друга, погибшего на посту. Парень уже год служил в полиции, мечтал работать с крестным отцом. Умолял об этом. Для этого требовались два условия: чтобы они оба одновременно были свободны и чтоб это было необычное дело. Случай с отрубленной рукой как раз им подошел. В настоящий момент Симон осматривал верхние этажи, Блондель — сад, а он, Бело, смотрел на Жизель.
— Садитесь, мадемуазель Жизель!
— Можете говорить просто Жизель, господин инспектор! После того, что случилось… — Она сложила руки на коленях. — Я никогда не думала, что потеря хозяйки меня так потрясет.
— Ты потеряла ее необычным образом, — заметил Бело.
— Да, правда, — согласилась Жизель.
— Ты давно работаешь у мадемуазель Сарразен?